- Что Коля, доигрался? И приятеля в тюрьму затащил, – указывая на Алексея, начал Игорь Иванович. - Ты, дурачка из себя не строй и давай на чистоту. Вот вам обоим бумага, ручки и пишите признание. Конечно, срок получите, но небольшой, учитывая ваше раскаяние и сотрудничество со следствием. Зачем же вы Гнуса извели? Чего такого, он вам сделал? Денег взаймы просил у Сучкова, а о твоих проделках не сказал ни словечка. А ты его, как предателя, – повысил голос Чепель.
- Майор, ты это о чем? Кто кого кончил? Когда!? Гнус дома. Я его жду, в «Зарю» с ним собирались.
- Не виляй, вас двоих слышали соседи убитого в районе трех часов дня. Вы подошли к двери и позвонили. И на вопрос кто? Вы назвали свои имена. Тот открыл дверь, а что было дальше вам лучше знать.
Чепель так расписал историю убийства, как будто дело завершено и сомнению не подлежит. И был очень доволен своим умозаключением и логическим раскладом. И какие либо возражения принимать не собирался. Майор Добровский надул губы, цокал языком и покачивал головой. Пытаясь выразить жесткое осуждение, но едва скрывал безразличие к происшедшему. Опришко, словно собачонка заглядывал в глаза шефу, многозначительно сотрясая кулаком, но не проронил ни слова.
- Погоди начальник, соседи Гнуса видели наши лица, а быть может, разговаривали с нами?
- Нет, они не видели, вы жвачкой глазки в дверях залепили. Но слышать хорошо слышали. И как зашли и, как вы вышли.
- Что с Гнусом? – не вытерпел голословности Хорек.
- Передозировка, Коленька. Помог ты другу сладкой смертью умереть. И шприц и наркота на паласе валялись недалеко, теперь уже от трупа. Правда, ваших пальчиков не обнаружено. Оно и понятно, куда уж нам убогим! Видимо боялись вы руки запачкать, в перчатках работали!
- Не гони Игорь Иванович, Гнус никогда не кололся, слышишь, никогда! – вскричал Хорек.
- Все верно, эксперты на его теле обнаружили следы насилия. Его придушили, а потом ему вкололи смертельную дозу.
- Не лепи горбатого, начальник! С часу дня и до шести вечера, я находился в гостях у соседа. Он справляет юбилей, и за столом меня видело человек тридцать не меньше. А домой меня провожала жена именинника, Валентина Николаевна. Прежде чем тыкать пальцем, ты разберись в себе.
- А ты, что скажешь, парень? – взглянув недоверчиво на Алексея, спросил Чепель.
- А то и скажу, у меня еще прозрачнее алиби. Я с десяти утра и до девятнадцати тридцати находился в общежитии медицинского колледжа. Помогал с ремонтом по столярному делу. Подтвердит весь педагогический состав и комендант общежития.
У Чепеля скосило рот, Опришко замер и кулаком больше не сучил. Майор Добровский сидел и нагло улыбался, глядя в потухшие глаза Игоря Ивановича. Группа захвата, не ожидая приказа, вышла на улицу.
- В камеру бы вас, да ладно, еще успеется. Город не покидать, любой отъезд за его пределы будет расценен, как побег. А ты Опришко, чего сидишь? Ищи следы преступления и немедленно приступай к опросам свидетелей. Через два часа доложишь, тебе задача ясна? И все же Коля, кто так ловко тебя одурачивает и подставляет. А главное, зачем? Неужели конкуренты? Ну и дела! И еще Коля, не приведи господь, если ты орудуешь на трассах? У меня приказ стрелять на поражение.
- Дела, как дела, Игорь Иванович. Вся Россия в конкурентах и я не исключение, а тайну с ограблениями мы очень скоро откроем, - на прощание сказал Хорек представителям закона.
И Николай, и Алексей прекрасно понимали, сучковский план сработал и, к сожалению, очень жестко. После ухода милиции, они внимательно прослушали гнусовскую кассету. Выписали бортовые номера машин. Даты поставки Сучкову паленой водки, включая поселки и деревни. Осталось грамотно взвесить и крутануть колесо возмездия…
Глава 13
Недоверие.
Ближе к полуночи собрались грозовые тучи. Молния распорола небо на части, и оно то воспламенялось, то исчезало в жуткой темноте. Раскаты грома оглушили утомленный и засыпающий город. А спустя мгновение, словно из ведра, на улицы обрушился дождь. Он бил по стеклам домов и асфальту с такой силой, что казалось, пробьет землю насквозь. Земля с благодарностью принимала живительную влагу, а взамен отдавала свою силу всем, кто нуждался в ее помощи. Город проснулся, люди выходили на балконы, толпились под карнизами и у подъездов. И вдыхали чудотворной свежестью природного бальзама изготовленного на небесах и освещенного Господом. С рассветом проснулось ласковое солнце и старательно просушивало промокший асфальт, сверкая огнями в застоялых лужах. Машины и люди, уступая друг – другу дорогу, спешили по своим делам. Свисток не торопился, лежал на диване и обдумывал свое положение. Он мыслил, как быстрее, а главное надежнее быть не зависимым, а еще лучше – неприкосновенным. Вчера парни из бригады брата гуляли в «Заре» и его не замечали. Хуже того, пользовались девочками без его рекомендации и разрешения. И даже Костыль не подал руки, лишь кивком головы удостоил вниманием. И это означало, как первые шаги к крушению его будущих планов, чего Свисток допустить не мог. Он весь вечер околачивался в зале, напрягая зрение и слух, разгадывая тайны и причину столь бурного веселья хорьковской бригады. И от услышанных слов, фраз и целых предложений пришел к выводу, зреют решительные разборки с Куценко и его единомышленниками. В этой жизни Пашу волновали всего четыре вопроса – Настя, Кирилл, Хорек и Куцый? Он был уверен в реализации своих замыслов и в последнем вопросе делал ставку на Куцего. Как ему казалось, что он с каждым днем набирал авторитет, к нему тянулись отморозки всех мастей. Сам же Куцый щедро одаривал их деньгами, обещая в ближайшем будущем долгую и сытую жизнь без каких либо проблем. Свисток видел в карманах бандитов кучу денег. Откуда деньги оставалось только догадываться, но если они есть, значит, есть власть и независимость.