В отделе стоял полумрак. Серый свет, проникающий через окна, будто продолжение беспокойного сна, бередил душу.
- Серега, - стараясь не выдавать отсутствие духа, окликнув дежурного офицера, Кирилл поинтересовался:
- Почему темно? У нас учебная тревога?
- Здорово, Виноградов! Вижу, ты не местный и отбился от коллектива. Мы в прятки играем, Чепель голит, а мы прячемся. Всех нашел, а тебя обыскался. И велел в приказном порядке, тебя доставить к нему.
У Кирилла учащенно забилось сердце, дыхание сбилось. Но он остановил чувство страха и, не выказывая волнения ответил:
- Я понял, только в кабинет заскочу и возьму отчеты.
- Давай, давай! А света нет, так это электрики отрубили, шаманят что- то! - вдогонку крикнул, дежурный Серега.
Угрюмов встретил Виноградова настороженно, как будто боялся спугнуть удачу.
- Ты у майора был? – указывая пальцем вверх, спросил Александр.
- Нет, но идти надо, думаю, что моя записная книжка и ручка у него. И он празднует победу, разоблачив в своем отделе милиционера – оборотня. И, конечно же, примеряет погоны подполковника. А то и поглаживает кресло, в уютном и просторном кабинете в управлении МВД.
- Похоже на правду. Ты Кирилл, соберись и не вздумай выставлять рога. Оборотням только на руку твои брыкания, а главное, дашь пищу Чепелю. Возьмет, и закроет в каталажку. И тогда ничего не докажешь. А эти ублюдки организуют тебе в камере достойные похороны. Бодаться с ними трудно, но можно. А пока, сбавь накал и спокойно отрицай свою виновность. Пять сотрудников – пять голосов, против одного тебя! Как думаешь сам, кому поверит Чепель и Добровский? Молчишь? Конечно же, им. А меня, как видишь, не зовут. Боятся, что я им праздник испорчу.
Дверь кабинета приоткрылась и Серегина голова скомандовала:
- Лейтенант Виноградов, тебя вызывает к себе майор Чепель.
- Да, конечно, уже иду, - чуть растеряно отозвался Кирилл.
В кабинете, кроме Чепеля и его зама Добровского, сидели за столом все те, кто боялся Виноградова и жаждал его исчезновения. Они нагло сверлили Кирилла взглядами и чувствовали себя вполне комфортно.
Кирилл прошел к столу, и четко чеканя каждое слово, доложил о прибытии. Старший лейтенант Жигунов и капитан Грибов надменно улыбались, показывая полную брезгливость к нему и его докладу. Чепель молча, указал ему рукой на стул, стоявший в стороне у стены. И только Кирилл присел, Игорь Иванович уставился на него изучающим взглядом. Как будто видел впервые, красивого и хорошо сложенного физически, молодого лейтенанта.
- Виноградов, догадываешься, зачем ты здесь? Может сам, без нашего нажима расскажешь нам о своем падении? Как предал своих коллег по работе и своим предательством очернил весь наш прославленный отдел!? Что я скажу гражданам нашего города? По вине таких сотрудников как ты, они думают, что в милиции служат одни оборотни. Оборотни, конечно, есть, но в больших городах, а в нашем ОВД их нет! Кроме тебя, естественно и откуда ты такой выискался? Чего молчишь, рассказывай о своих преступлениях, очищай сволочную душу. Суд учтёт твое раскаяние, и ты получишь минимальный срок. Отсидишь и вернешься человеком.
- Вы о чем Игорь Иванович, о каких преступлениях, вообще, идет речь? И на каком основании устраиваете судилище в присутствии посторонних людей, не имеющих ничего общего с профилем моей работы.
- Значит, не хочешь по- хорошему? А скажи ка мил человек, как на месте преступления в лесу, около обнаруженных нами трупов, оказались твои вещи – записная книжка, ручка и следы пальчиков, оставленные на пивных банках?
- Да, эти вещи мои и пальчики на банках тоже мои, но всему этому есть объяснение. И пояснение я дам только вам и майору Добровскому, а для остальных - это закрытая информация. Мой непосредственный начальник капитан Угрюмов в курсе происходящего. Ему, обо всём и со всеми подробностями, я доложил еще вчера вечером. Я понимаю, что неопровержимые улики, найденные на месте преступления, говорят против меня. И против моих слов, о милиционерах – оборотнях в нашем отделе. И все сказанное мной, будет выглядеть весьма не убедительно. И вы вправе подозревать меня в причастности данного преступления. Но уверяю вас, товарищ майор, очень скоро я докажу свою невиновность. И вам придется извиниться передо мной за поспешное обвинение. И зря, сидящие здесь товарищи офицеры, изображая беспечный вид, нагло ухмыляются. Процесс восстановления справедливости, возможно, будет долгим и очень болезненным. И в первую очередь для вас, Грибов и Жигунов!