- А кто же мне ее показывал? Да и тогда не до того было, провозились мы с трупами. Пока их осматривали, улаживали в мешки и тащили до машины. В общем, времени обследовать ферму не осталось. А с фонариком там делать нечего.
- А как же быть мне? Ведь я не должен покидать пределы города.
- Это тебе нельзя, а со мной можно. А в интересах следствия тем более! Игорь Иванович первый заинтересован в раскрытии этого дела. Для него слава и продвижение по службе прежде всего. Вопрос стоит под другим углом, как он преподаст это раскрытие министру? Если не удовлетворит аппетит генерала, сюда приедут специалисты из управления. И одному лишь господу известно, чем закончится их приезд для Чепеля. И он сделает все, что бы ни допустить такой незаслуженной несправедливости. Ладненько, ты дуй домой и подкрепись основательно, а я схожу к Игорю Ивановичу, а потом пообедаю и заскочу за тобой.
Кирилл своим ключом открыл дверь и прошел в прихожую. В дверях зала стояла Екатерина Семеновна и наблюдала за сыном. Кирилл разулся, снял китель и аккуратно повешал на плечики. И виновато улыбаясь, подошел к маме. Нежно обняв ее, поцеловал в щеку.
- Мамочка, почему я не поэт? Как я хочу подарить тебе свое стихотворение. Яркое, как солнце, необъятное, как небо, вечное, как звезды и нежное, как песня. Я пытаюсь, но пока не очень выходит.
Еще луна за лес цеплялась, - голос Кирилла окреп и зазвучал увереннее. Едва в траве туман залег.
Уж утро в зарослях купалось,
Роняя солнца уголек.
И с первым проблеском рассвета,
Покрылись златом берега,
И просыпалось сладко лето,
Обняв душистые стога.
И с добрым утром зашагало,
Росой, умывшись на бегу.
А ночь, раскинув покрывало,
Ждала на том их берегу, - Кирилл, закончил читать и, покраснев, опустил глаза.
- Очень хорошо сынок, господь наградил тебя не только мужеством, но и поэтическим даром. Стихотворение исходит от твоего доброго и чистого сердца. И, на мой взгляд, оно написано почти профессионально. Это тебе говорю я, как учитель русского и литературы. Но ты молчишь о работе или все так плохо?
- Успокойся мама, нужно немного потерпеть и все образуется…
Куцый размышлял о положении происходящих дел, его знобило, и легкая дрожь прикасалась к телу. Он еще не верил, что Хорек переиграл его. И безмятежные дни его бригады сочтены. А ему очень скоро придется покинуть город. Он не исключал того, что менты – оборотни все разбои свалят на него. И ему снова придется вернуться в тюрьму и парить «булки» на нарах. Или просто – на просто его уберут, как ненужного свидетеля. А если нет, то Хорек завалит его в отместку за своего товарища Гнуса. Все три варианта никак не вписывались в его планы. Он уже знал о проблемах с Виноградовым и смерти Бубнова. На своих пацанов надежды не возлагал. Прекрасно понимая, если их прижмут, они расколются, как грецкий орех. И запросто сдадут его ментам или отдадут Хорьку на съедение. Оставалось одно, еще немного повременить с исчезновением. Собрать, какие можно бабки за водку, обобрать до нитки барыг, а затем уж и валить из города. А пока, ни в коем случае самому не идти на дело, дабы не получить в подарок пулю от ментов – подельников. И не стать свидетелем собственной преждевременной смерти…
Служебный Уазик, весело урча, набирал бег, шурша колесами по мокрой от дождя асфальтированной дороге. Порывистый ветер, налетавший внезапно с гор, раскачивал ветви берез и елей. И растратив запас энергии, также внезапно исчезал. Бодрящий, настоянный на вековом лесе, травах и брусничнике воздух, врывался в полуоткрытые окна.
- Не могу понять, до мозгов не доходит, как можно не любить тайгу, реки и озера? Вот ты Кирилл, сможешь прожить без этой красоты? – указывая на шумящий лес, спросил Угрюмов.
- Конечно же, нет, тайга и водные глади – неотъемленная часть меня. И вопрос о переезде в большой, провонявший помоями и бензином город, я даже обсуждать не стану.
- А если Настя захочет, скажем, предложили ей хорошую высокооплачиваемую работу, с реальной перспективой карьерного роста?