Александр стоял чуть поодаль, радуясь и переживая за подчиненного. - Одной бедой меньше, но, сколько их еще будет на пути у этого честного и доверчивого лейтенанта? Такой не свернет и своих не бросит. А сможет ли он перебороть в себе чувства презрения, ненависти и брезгливости к этому миру, который раскололся на части. И готов растоптать тебя, ради собственной алчности и корысти. И если Виноградов не сможет скрыть эти чувства, он рано или поздно упадет за борт в кипящий океан российского беспредела. И ему будет очень трудно добираться до спасительного берега, - с горечью думал, Александр.
- Умница, сдержал себя, а я боялся, что устроишь побоище в отделе, - улыбнувшись, сказал Угрюмов.
- Нет, Саша, не время еще руками махать. Впереди много неизвестного и кроме меня никто не решит мою проблему.
- Не тебя, а нас! Или ты Кирилл не доверяешь мне?
- Прости Александр, я оговорился. Верю, тебе и с благодарностью принимаю твою помощь.
- Так-то лучше, а я уж подумал, что ты один собрался воевать с бандитами! И помни – это приказ, все свои действия, связанные с риском для жизни, ты должен согласовывать со мной! У нас с тобой не только Настя с Анютой, но и с Куценко пора закрывать вопрос. Этот отморозок троих Хорьков стоит. И беды от него ждать не меньше, чем от оборотней в пагонах. Сейчас он прячется где-то, но помяни мое слово, он скоро выползет. Осторожный гад, своими руками ничего не делает, и припереть его пока невозможно. Люди запуганы, и заявления на него не пишут, он и бесчинствует. Но Хорька обходит стороной, боится открытого противостояния. Но если оборотни прознают о нашем намерении, они Куцего уберут. Дело закроют, как не имеющее ничего общего с криминальной смертью и спишут в архив. А может, свалят на Хорька, дабы уменьшить его аппетит. И разделив долю Куцего, отпустят Колю на все четыре стороны за отсутствием доказательной базы и состава преступления. Крути не крути, а нынешнюю систему не отменишь. И тем более, не перешагнешь. Будем работать на столько, насколько нам хватит сил и позволит наш здравый разум.
- А что с Хорьком? Он не остановится и отомстит Куценко за смерть своего товарища. И к тому же, наши оборотни ему не помеха.
- У него на них очень серьезный компромат имеется, и они его побоятся трогать, - задумчиво спросил Кирилл.
- Да, какое то время это будет срабатывать, пока жив Куцый и его подельники. А когда их не будет, записи утеряют свою значимость. И превратятся, как в хорошо разыгранный домашний спектакль. Допрашивать некого. Заветова нет, Бубнова нет, Куцего не будет, а его подельники, либо разбегутся, либо замолчат, как рыбы. А Гену Сучкова никто искать не станет. И доказывать обратное никто из живых не захочет. Кто пожелает разделить судьбу Заветова или Бубнова? И Хоринов и оборотни, каждый останется при своем. Ладно, хватит лирики. Ты в курсе, что Паша Свисток, куда-то испарился, и его нет в городе? Короче, подпишешь рапорт на отпуск и мотай в «Зарю», разузнай о Свистке все, что сможешь…
- Кирилл, позволь мне загладить свою вину перед тобой, так сказать работа, понимаешь, нервная. Да Опришко, язве бы его в душу, донес до меня искаженную информацию. И эти клоуны, боясь утечки информации, молчали, что вышли на след преступников. Отсюда и моя ошибка. Но ты ведь знаешь, не ошибается тот, кто ничего не делает. Привози свою Настю, и готовьтесь к путешествию. После обеда в кассе получишь деньги, это твои отпускные и твоя заслуженная премия. Кстати, Кирилл, возможно очень скоро, ты будешь удостоен к досрочному повышению в звании.
- Спасибо Игорь Иванович за столь высокую оценку моего скромного труда, - с нескрываемой обидой, поблагодарил Виноградов.
Чепель сделал вид, что не уловил горечи в словах Кирилла и продолжал криво улыбаться.
Хорошо лейтенант, шагай, у меня дел много. Осокин и прокурор города звонили, приглашают к себе с отчетом. Хоть разорвись, так сказать, а идти надо.
- У каждого своя работа товарищ майор, а за премию спасибо. У мамы со здоровьем неладно. Ей лекарства и покой нужен, а для этого нужны деньги.
- Поступай, как знаешь Кирилл. И не держи на меня зла, работа такая, понимаешь…
Глава 27
Третьим будешь?
Федор Опришко обходил дворы и закоулки, заглядывал в места скопления отходов бытового мусора. В надежде отыскать компанию людей, слоняющихся в поисках спиртного. Или мужиков, распивающих хмельное зелье под забором, спрятавшись от его зорких глаз. Немного поразмыслив, он решил завернуть на центральный рынок. Время подходило к обеду, и его желудок настоятельно подсказывал, что пора бы и перекусить. Федор никогда не спорил с мудрым голосом своего органа, ибо не было случая, что бы желудок ошибался. И не заставлял Федора очередной раз краснеть за свою халатность и не уважение, к легко ранимому здоровью.