Боевой кулак, так сказать.
- Тогда почему они, как китобои, тебя вместе с рыбой везли?
- Понимаешь, улов был очень большой, а машина одна и маленькая.
- Теперь понятно, в этом улове один ты полмашины занял. Твой мундир еле вычистила и все равно рыбой воняет. Вставай уж, особь озерная, на кухне горячие котлеты и графинчик с водочкой. Может, полегчает, и ты меня царевной – лебедушкой назовешь. И грудь мою помнешь, как давеча.
- Ой, Томочка, только не сейчас, голова раскалывается на части, не лопнула бы! Я немного выпью, поем и уснуть мне надо. А завтра я исправлю свою вину, и ты узнаешь силу чепелевских корней!
- Ты уже десять лет твердишь одно и то же, а никак свои корни в порядок привести не можешь. Сдобри их, чем нибудь. Что б они в полную силу в землю вошли, да поглубже. И ствол твоих корней, приносил мне реальный результат. И мог порадовать благодатную матушку – женскую природу. А знаешь, хоть слышу я одни дежурные обещания, и все равно звучит довольно приятно, а главное – утешает.
Она подошла к мужу, обняла его и, прослезившись, ушла на кухню. И вдруг, Чепеля обожгла радостная мысль. Пока он находился в состоянии невесомости, его язык не мог сказать ничего вразумительного. А значит, его супруга не знает главной новости, о присвоении ему звания. И еще, он вспомнил не менее важный факт, что завтра суббота. И потому, можно продолжить праздник. Забыв о боле в голове, Игорь Иванович ворвался на кухню и, целуя Тамару в шею и плечи, взволнованно проговорил:
- Сударыня, я по своей забывчивости не сообщил вам важную новость.
- Вы сударь, имеете честь сообщить мне, что забыли на площадке огромного сазана. Но пока я укладывала вас в постель, голодные коты раздербанили его. И мне пришлось выбросить вашего собрата в мусорный ящик.
- Да черт с ним с этим сазаном, доставай рюмочки, выставляй котлеты и вообще, выставляй на стол, что есть. Будем мое очередное звание обмывать, - хитро улыбаясь, произнес Игорь Иванович.
- Господи, неужели дождался? Прощаю тебе твою рыбалку. Ну и скромняга, молчит, как тот сазан!
- А как же я мог сказать, если Лидушку с лебедушкой перепутал, - краснея, оправдывался Игорь Иванович. Они рассмеялись и праздник продолжился…
Глава 37
Вход в ад.
Антонов вышел на улицу и, создавая рабочий вид, размахивая метлой, смотрел по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, зашел в ограду и запер на засов железную калитку. Прошел к вольеру и выпустил на волю огромных полуголодных «кавказцев». Псы разбежались по территории в поисках добычи. Артур Леонидович постоял на крыльце, еще раз осмотрелся и зашел в дом. Закрыв за собой металлическую входную дверь на замок с секретом, изготовленный по заказу. Прошел в конец коридора, миновав кухню, зал – гостиную и две спальных комнаты. С силой ногой надавил на край левой половицы. Стена, щелкнув, и вместе с плинтусом отошла от пола. А затем мягко, не создавая шума, поднялась на девяносто градусов к потолку и замерла. Это и был хорошо продуманный вход в ад. И знать о существовании потайной комнаты смерти, мог только тот, кто ее создал. Ни с улицы, ни внутри дома, разглядеть этот пристрой не посвященному человеку невозможно. В комнатке горел, разбрасывая мрачно-красный свет маленький светильник. Небольшой столик и полтора спальная кровать жестко закреплены к полу. Поверх матраса покоилось толстое шерстяное покрывало, а под ним на половину выглядывали две больших подушки. Настя, увидев Антонова, встала с кровати.
- Милый Кирилл, я тебя заждалась! Ты был на службе?
- Да Настя, работы много, а завтра я освобожусь раньше, и мы проведем время вместе. А через два дня поедем к твоим родителям, и ты меня с ними познакомишь. Ты ведь хочешь этого? – поцеловав в губы Настю, прошипел, завораживая ее глаза, Артур Леонидович.
Он с трудом сдерживал себя, лаская ее нежное трепетное тело. Еще мгновение, и сорвал бы с Насти одежду. Но боялся лишь одного, что во время любовной близости, она могла прийти в себя и признать Антонова. И тогда не известно, чем бы все закончилось? А на кону стояли не только большие деньги, но и его собственная жизнь.
- Настенька, тебе необходимо принять душ и привести себя в порядок. А потом ты пойдешь отдыхать. Будешь спать, пока я не приду к тебе, договорились?
- Я буду спать, пока ты не придешь и не разбудишь меня, - целуя Антонова, шептала Настя.
Настя принимала душ, а он, не отрываясь, наблюдал за ней. И проклинал себя и Шурика за то, что не может овладеть девушкой. А когда все закончилось, и Настя оделась, он отвел ее в комнатку и, укрыв покрывалом, пожелал спокойной ночи и удалился. Поразмыслив немного, вернул стену в прежнее положение. Походил по пустым комнатам, вышел на крыльцо, а затем, чертыхнувшись, устремился в гараж. Выгнал «Волгу» на улицу, позакрыл на замки все, что можно было закрыть. И помчался, оставляя после себя шлейф пыли, в неугасимую «Зарю». Бар гудел, играл, спорил и веселился. И никто не обращал внимания на взбыченного, с огненно – зелеными глазами, молодого мужчину. Антонов высматривал ту девушку – официантку, которой обещал увеселительное путешествие. Но никак не мог припомнить ее имя. К нему подошла молодая стройная девушка и, коснувшись его плеча, спросила: