В глазах этого молодого, с выразительными чертами лица человека, Угрюмов не уловил нотки фальши. И не смотря на его еще юный вид, Александр зауважал лейтенанта.
- Ладно, не обижайся, все мы люди и у каждого есть свои минусы и плюсы. Работать нам в одной упряжке, а пришел ты в очень не простое время. И прошу, останься сам собой, не потеряй себя и будь осторожен, не выворачивай наизнанку свою душу. На нашей работе открытое сердце - легкая добыча для твоего врага. В моей команде еще два сотрудника, один скоро должен появиться – старший лейтенант Федор Опришко. А второй – лейтенант Кирилл Виноградов, в краткосрочном отпуске, но ты, так же скоро с ним познакомишься. И он тебя будет вводить в курс всего происходящего здесь. Хоть он и не на много старше тебя, а боевого опыта у него хватает. А вот порядочность у этого парня, к сожалению, через край хлещет! И вредит ему очень часто. Короче, поживешь и увидишь все сам. Гремят по коридору, кажется, твой рабочий скарб несут, приготовься к встрече.
Дверь в кабинет приоткрылась и просунулась круглая взлохмаченная голова старшины.
- Товарищ капитан, стол и стул к вам заносить?
- Давай Коморкин, причаливай, да осторожнее, стол не царапайте!
- Не боись Угрюмов, не в первый раз заносим и ни одной жалобы от заказчиков.
- Да такую львиную физиономию увидишь, сразу забудешь о жалобах. Как бы самому в живых остаться и по ночам в постель не прудить! – искренне смеясь, пошутил Александр.
- Вам бы, товарищ капитан, все шутить, а у нас еще работы очень много, - проворчал, седовласый старшина. - Вон, участковые, новую мебель приперли и на нас косятся, что бы мы перетаскивали. Буд-то у нас нет своей работы. Они младше нас и зарплата больше нашей, а туда же, бегут к начальству, чтобы им прислугу выделили. Будь моя воля, я бы с них строже спрашивал, - ворчал Коморкин.
- Ладно, Иваныч, занесем сами, не облезем! Они люди денежные, раскрутим их на пару пузырей, а вечерком жахнем. И всю твою обиду, как рукой снимет. Смотрю, капитан, у тебя новенький появился, может, нальешь по три капли? Что бы мебель лейтенанту служила долго, - сверля наглыми глазами, проговорил сержант Ершов.
- Можно и по три капли, но после работы. А теперь спешите, а то участковые сами мебель занесут и ваш калым сорвется. И Иваныч до утра не успокоится. А ты сержант, не простишь себе такого промаха. Ночь спать не будешь, душа зачерствеет, а язык отвалится. И придется тебе на бумаге изъясняться в следующий раз. Но пока будешь ручку с бумагой искать, калым всякий раз уходить будет. Вот и получается, от получки и до получки с водочкой встречаться тебе придется, - смеясь, подытожил Угрюмов.
- Ты Угрюмов, не только скупой, но и зловредный человек. Надо же додуматься, меня языка лишить! Да мои хлопцы, без моего языка с места не сдвинутся. И придется тебе мебель таскать самому до самой пенсии. А мы займемся прямыми обязанностями. Все наше хозяйство в запустении, технику в божеский вид приводить надо, автопарк к зиме подготавливать. А вино мы употребляем только тогда, когда в нашем доме все в полном ажуре, - ответил, не задумываясь, сержант Ершов.
- Яша, я тебя услышал, ты победил, будет тебе простава, но не раньше вечера.
- С этого бы и начинал, - выталкивая дружков из кабинета, напоследок сказал добродушный Яков.
Денис Шаталов, наблюдая юмористическую сценку между сотрудниками и был вполне доволен здоровой, как ему показалось, обстановкой в этом коллективе. Он ожидал худшего и настраивался принять это худшее спокойно, не выказывая удивления или негодования. Ему предстояло серьезное испытание, написать маме о своем прибытии в город Улан-Удэ. В город, где живут, по мнению его мамы, чужие люди и могут научить её мальчика кушать сырое мороженое мясо и рыбу. А на улицах города, он будет ловить медведей, и вывозить их в лес. Он должен, не утаивая, описать подробно о приеме его в городском отделе внутренних дел. Мама – Евгения Николаевна, ни как не могла смириться с решением мужа, не вмешиваться в личные дела сына. И что позволил он ему, за много сотен верст уехать на край света и решать свои вопросы самостоятельно.
- Старшего сына не отговаривал, а напутствовал и теперь Владимир на крайних рубежах, на опасном участке границы с Афганистаном. А сейчас и младшего не оставил при себе, а заслал к черту на кулички, - рассуждала Евгения Николаевна.
Денис помнил ее наказы, писать регулярно и честно рассказывать в письмах о своей жизни. Все бы ничего, да вот беда, не умел он писать длинные письма, напишет полстраницы, а дальше – тупик. А писать придется, иначе она бросит все и примчится следом.