Мишель отошла в сторонку и оттуда смотрела, как снимают Ашенбреннеров. У тех были такие счастливые лица, что она заулыбалась от умиления.
– Ни за что бы не подумал, – сказал Райан, беря ее за руку и сплетая свои пальцы с ее пальцами.
– Что? – спросила Мишель, жмурясь от удовольствия.
– Что ты почти не расстроишься, – улыбнулся Райан. – Я же вижу, что ты рада за Ашенбреннеров.
Мишель поразмыслила на эту тему и вынуждена была согласиться:
– Пожалуй, ты прав. Я не особо расстроилась.
– Могу себе представить, что сейчас говорит зевакам Брэнди. «Ах, какие гигантские налоги придется заплатить старичкам» или «Куда она станет носить такое кольцо в Карбон-Хилле»!
– Думаю, ты угадал. – Мишель рассмеялась.
– Но ведь ты тоже хотела это кольцо. – Пальцы Райана прекратили поглаживать ее ладонь. – За него можно выручить целую тонну редьки.
– Думаю, больше. – Мишель на секунду помрачнела. – А мне хватит и той редьки, что нам уже досталось.
– Да уж, – задумчиво произнес Райан, глянув на сундук с зеленым замком. – Редьки нам вручили немало.
– Хочешь мою долю? – воодушевилась девушка. Он покачал головой:
– Нет уж, увольте! А что получили Брэнди и Клейтон?
– Даже не знаю.
Мишель посмотрела на третий сундук, но возле него никого не было.
– Куда они смылись? – Она стала вглядываться в толпу.
Брэнди нигде не оказалось, зато Клейтон обнаружился вдалеке, он понуро брел к парковке. Его неуверенная походка делала его похожим на всеми забытого ребенка.
– Бедняга Клейтон. – Девушка покачала головой. – Может, догоним его? – Она не успела сделать и шага, как рука Райана легла ей на плечо.
– Даже не думай, – ледяным тоном сказал он.
Мишель удивленно посмотрела на него. Между ней и Клейтоном никогда ничего не было и быть не могло, поэтому Райан зря ревновал.
– Но ты только посмотри на него! Райан качнул головой.
– Полагаю, сейчас он мечтает об уединении, чтобы спокойно зализать раны.
Мишель смотрела Клейтону вслед. Ее переполняло сочувствие.
– Считаешь, это будет правильно?
– Поверь, я знаю, что говорю.
Мишель вздохнула. Ей ли, женщине, судить?
– Ладно, ладно. И все-таки Брэнди – редкая стерва!
– Думаю, Клейтону даже повезло, что их пара проиграла. Если бы они получили приз, Брэнди оставила бы беднягу с носом. Такой удар был бы чувствительнее вдвойне.
– Я же говорю, что Брэнди – стерва. – Мишель поморщилась. – Ты уверен, что не хочешь рассказать мне ту сплетню?
– А что, про Брэнди есть смачная сплетня? – поинтересовалась Ванесса, возникая рядом. Она схватила подругу за руку. – Надеюсь, это очень грязная сплетня! Расскажи мне все!
– Я бы и рада, – вздохнула Мишель, – но кое-кто отказался делиться сведениями.
– Жаль, жаль, что у тебя плохой информатор, – посетовала Ванесса, пытаясь пригладить ей волосы. – Хорошо, что тебя не видит твоя мама.
Мишель отпихнула руку.
– Не преувеличивай! Я не так уж плохо выгляжу. На лице Ванессы было написано, что она не согласна, но подруга тактично сменила тему:
– Так, здесь я закончила. Мне надо в город, там меня ждет еще пара мероприятий. Вас подбросить?
– Да, пожалуйста. Мне еще судить кулинарный поединок.
– Ах, ну да, – кивнула Ванесса и посмотрела на часы. – Райана я подброшу до боулинга, а тебя могу довезти до дома родителей, пока время позволяет.
– Нет уж, лучше вези к Анни, – скривилась Мишель. – Там остались мои вещи и есть ванна. Если я поеду домой, то на кулинарный конкурс меня будет наряжать мать.
– Боже! – ужаснулась Ванесса. – Тогда точно к Анни.
– Хорошо бы у нас по пути сломалась машина, – замечталась Мишель. – Я бы опоздала к началу кулинарного конкурса, и мне не пришлось бы жевать редьку во всех ее ипостасях…
– Мишель, – укоризненно сказал Райан, – ты же говорила, что устала жить в страхе!
Она метнула в него гневный взгляд.
– Заткнись, Райан!
– Ты должна заглянуть страху в лицо. Помнишь об этом?
– Ушам своим не верю! – простонала Мишель.
– Кстати, я тоже иду на конкурс. Интересно будет поглядеть, как ты переборешь свою ненависть к редьке.
Мишель выпятила подбородок.
– И чем я только это заслужила?
Центральная площадь была заполнена людьми. Действительно, везде шла бойкая торговля, продавали все – от сладкой ваты до сувениров и брелоков в виде редьки. Фестиваль был в самом разгаре.
Райан не помнил, как впервые в жизни попал на этот праздник, но ни в один год в Карбон-Хилл не приезжало столько гостей. И когда фестиваль редьки успел стать таким популярным событием?
Обогнув компанию подростков, Райан провел Мишель к входу в главный концертный зал города и любезно открыл перед ней дверь.
– После вас, – галантно сказал он.
– Райан, – нервно пробормотала девушка, – может, ты все-таки не пойдешь смотреть на мой позор? – Ее пальцы нервно поправили прическу.
– Хочешь давиться редькой без свидетелей? – поддразнил Райан. – Нет уж, я собираюсь сполна насладиться твоими мучениями.
– Может, я просто надумала сбежать через черный ход, а твое присутствие мне мешает?
– Я мог бы стать твоим сообщником, подогнал бы машину, – заметил весело Райан.
– Эта мысль не приходила мне в голову.
– Но мы могли бы уйти незамеченными вдвоем. Только ты и я, детка. – Он заговорщицки подмигнул.
– Нет-нет, я пошутила, – нервно ответила Мишель, не оценившая шутку.
– Мы могли бы сходить куда-нибудь вдвоем, – продолжал развивать тему Райан. – Например, в кафе. Или поехали бы ко мне.
Мишель глянула на него из-под ресниц. Райан не смог истолковать этот взгляд. Ей не понравились его намеки? Или она задумалась?
Он по-прежнему никак не мог разобраться, хочет ли Мишель продолжения или нет. В гостинице, куда они заехали за вещами, девушка носилась пулей, переодеваясь, укладывая волосы, приводя в порядок лицо. У Райана не было возможности объясниться. Она собралась буквально за пятнадцать минут. Торопливо погрузившись в машину Ванессы, все трое отчалили в направлении площади.
Терпение, напомнил себе Райан. Его целью был не просто секс и даже не короткая интрижка. Он был готов ждать столько, сколько потребуется. Главное, чтобы Мишель не сбежала назад в Чикаго, потому что с этого момента до нее будет не достучаться. Только здесь, в Карбон-Хилле, она была самой собой, и только здесь у Райана был шанс.
И потом, не так давно с ее губ сорвалось признание в любви. Там, на деревянной башне у обрыва. Конечно, это был лишь способ надавить на него, переключить мысли. Но не мог же это быть совершенный блеф? Когда Мишель сказала, что все еще любит его, Райан был ошарашен, сбит с толку, потрясен. И как он отреагировал на признание? Замкнулся в себе, стал мрачен, словно чувства Мишель не имели для него значения.
Задумавшись, Райан уткнулся в остановившуюся Мишель. Она замерла на пороге одного из небольших залов.
– Здесь проводятся кучи конкурсов. Смотри! «Лучшая детская поделка из редьки». «Кто дальше кинет корнеплод». «Собери всю редьку», – читала она таблички на дверях. – А где же кулинарный поединок?
Райан кивнул на дверь с табличкой «Лучший повар».
– Может, попробуем зайти туда?
– Черт, я уже опаздываю, – пробормотала девушка.
– Тебя поставят в угол и потребуют дневник, – пошутил Райан, ободряюще улыбнувшись.
– Ха! – вырвалось у Мишель. – Ты бы знал, как будет недовольна моя мать! В угол точно поставит. – Она двигалась к выбранной Райаном двери, с поразительной легкостью огибая встречных людей.
– Вот ты где, Мишель! – воскликнула миссис Уайт, отделяясь от небольшой толпы.
Эта женщина, одетая в бурое бесформенное платье, почему-то напомнила Райану индюшку, особенно когда призывно замахала руками.
– Добрый день, миссис Уайт, – с вежливой улыбкой сказала Мишель. – Это Райан Слейтер, мой партнер по соревнованиям на звание… лучшей пары. Райан, это миссис Уайт из «Уайт моторе».
Тот кивнул женщине, удивляясь, почему Мишель ограничилась фамилией и не назвала имени. Видимо, для миссис Уайт главное значение имел ее социальный статус.