В свое время он работал в посольстве в Афганистане, поэтому племена, все эти особенности он знает хорошо. Он по карте начал обрисовывать обстановку племенного порядка. Наша беседа длилась около часа, вернулся Борис Николаевич. Вместе с Ульяновским пошли к нему, он в доброжелательной обстановке рассказал о своем видении положения дел в Афганистане.
Меня интересовала суть революции и что мне предстоит делать. В этой части он ничего особого не смог сказать и заявил: «Надо на месте посмотреть, надо самим, вы будете нас информировать и Главное политуправление, ну, уж тогда будем откликаться на ваши просьбы, а сейчас посоветовать, с чего вам начать работу, я не могу».
То есть революция для них была тоже делом достаточно неожиданным.
Те, кто штурмовал Дворец Амина 27 декабря 1979 года, выполняли свой воинский долг, проявили героизм и справедливо вознаграждены. Сейчас речь о другом. Чем в конечном счете обернулся этот штурм для самого Афганистана и для Советского Союза? А главное, почему штурм вообще стал возможен?
Если оценивать это событие по большому счету, то штурм дворца Амина и последующий ввод советских войск в Афганистан преследовал одну-единственную цель: убрать тогдашнего главу государства Хафизуллу Амина и привести к власти Бабрака Кармаля. Руководство СССР почему-то было убеждено, что только Кармаль в состоянии консолидировать общество, прекратить гражданскую войну, сохранить Афганистан дружественной нам страной. Амину доверия, особенно после убийства им предыдущего президента Тараки, совершенно не было.
Что же произошло на самом деле? Чтобы ответить на этот непростой вопрос, необходимо проанализировать обстановку, сложившуюся в Афганистане после революции 1978 года.
Я был направлен в Афганистан в мае 1978 года в качестве советника начальника Главного политуправления афганской армии.
Разумеется, название моей должности было чисто символическим, ибо никакого Главпура, никаких политорганов в армии не было. Мне с группой товарищей предстояло в короткий срок подготовить кадры, правовые документы, и лишь после этого приступить к организации политической работы в армии.
Руководство страны, и прежде всего председатель Ревсовета Тараки и Амин, торопили меня и постоянно интересовались ходом работы. Уже в день моего прибытия в Кабул было установлено, что мои плановые встречи с президентом будут проходить один раз в месяц, а с премьер-министром — раз в неделю. Но в итоге встречались мы гораздо чаще.
Начальником Главного политуправления был назначен М. Экбаль, ранее окончивший МГУ.
Нужно было выводить партию из подполья и создавать партийные организации. По завершении этой работы оказалось, что в армии всего было 1973 члена НДПА, из них 6 % принадлежало к фракции «Парчам», в переводе «знамя», а 94 % — к фракции «Хальк», в переводе «народ». При этом следует заметить, что халькисты были в основном выходцами из простого народа, а парчамисты — из богатых слоев. И Тараки, и Амин принадлежали именно к «Хальку», тогда как Кармаль возглавлял фракцию парчамистов.
В августе 1978 года стали функционировать политорганы корпусов, дивизий и бригад. Забегая вперед, скажу, что созданные в армии политорганы быстро нашли свое место и существовали при всех режимах до овладения властью моджахедами. Тяга к вступлению в партию среди солдат, и особенно офицеров, была огромной. День политзанятий был настоящим праздником в каждой части. Тематика политзанятий предусматривала изучение истории Афганистана, целей и задач Апрельской революции, истории вековой дружбы Афганистана с Советским Союзом. Наряду с политзанятиями три раза в неделю проводились занятия по ликвидации неграмотности. Мы стремились создать нормальные бытовые условия для солдат. Это было особенно актуально, ведь до революции во всей афганской армии не было ни одной столовой, клуба, библиотеки. Даже казарм на всех не хватало, люди спали на улице. За один год после революции было построено 29 клубов, свыше 150 библиотек, 27 военных городков было радиофицировано. Полным ходом шла и боевая подготовка. Энтузиазм людей к овладению оружием был очень высок, и это вселяло уверенность в успех дела. Рос авторитет армии среди народа. Уже весной 1979 года вместо прежнего отлова призывники сами приходили на призывные пункты.
Но, к сожалению, легкая победа в революции расхолодила многих новых руководителей, начиная с Тараки. Не дремал и враг. Опомнившись от ударов Апрельской революции, он стал собирать силы. Противники новой власти, бежавшие из страны, нашли приют в Пакистане, Иране и других странах. Против нового режима ополчился весь мусульманский мир. К тому же эти силы большую помощь получили от США, Англии, ФРГ, Китая и других стран. Тучи над Афганистаном сгущались, и гром был неизбежен.