— Мы всегда были всего лишь друзьями, — ответила Тиффани, — и закончим на этом.
Она чувствовала жалость к Брайану, даже несмотря на то, что тот слишком часто открывал рот, не посоветовавшись с головой, поэтому потрепала его по плечу:
— Слушай, почему бы мне не прогуляться на помеле до города и не поискать его?
Он едва не упал на землю от облегчения.
— Ты правда, можешь это устроить?
— Ну конечно. Вам тут многое нужно уладить, поэтому я сниму часть забот с твоих плеч.
«Хотя, в этом случае эти заботы становятся моими», — подумала она, поспешив обратно через весь замок. Новость уже распространилась. Люди стояли группами, плакали или выглядели очень расстроенными. Едва она хоте уйти, как на нее наткнулась повариха:
— Что же мне теперь делать? У меня же для бедолаги готовится ужин!
— Значит, сними его, пока не сгорел, и отдай тем, кто нуждается в ужине, — быстро ответила Тиффани. Было важно сохранять отвлеченный и деловитый настрой. Люди в шоке. Когда будет время, она тоже впадет в шок, но прямо сейчас важно встряхнуть людей, чтобы выбить их в реальный мир.
— Все вы, ну — ка послушайте меня, — ее голос эхом отозвался от стен центрального зала. — Это правда, ваш барон умер, но у вас по — прежнему есть барон! И вскоре он будет здесь со своей… леди, и ваша обязанность безупречно подготовить для них это место! Вы знаете, что вам нужно делать!
Принимайтесь за работу! Приберитесь здесь хорошенько в добрую память о старом бароне.
Это сработало. Как всегда. Если говорить уверенным тоном, словно знаешь, что делать — всегда приводил вещи в порядок, особенно, если обладательница этого голоса носит черную остроконечную шляпу. Внезапно все нашли себе дело.
— Полагаю, ты решила просто уйти и забрать это, не так ли? — раздался за спиной голос.
Тиффани выдержала секундную паузу прежде, чем обернуться, и, обернувшись, она улыбалась:
— А почему, мисс Безызъянц, — спросила она. — вы до сих пор здесь? Может, вы хотите помочь вымыть полы?
Сиделка была само воплощение гнева.
— Я никогда не мою полы, ты никчемная маленькая…
— Да, вы никогда ничего не делаете, не так ли, мисс Безызъянц? Я давно это заметила! А вот мисс Росинка, которая была до вас, та могла бы помочь вымыть пол. Да так, что вы могли бы увидеть в нем свое отражение. Хотя в вашем случае, мисс Безызъянц, полагаю, знаю, почему к вам лучше не общаться с подобной просьбой. Или мисс Попрыгунья, которая была до мисс Росинки, та не только мыла, но и натирала пол песком. Белым песком! Она преследовала грязь везде, где могла, словно терьер лису!
Сиделка открыла было рот, но Тиффани не дала ей возможности вставить ни слова:
— Кухарка сказала мне, что вы очень набожная дама, всегда стоите на коленях, и я это очень ценю, очень. Но почему вам не пришло при этом в голову взять в руки тряпку и ведро с водой?
Людям не нужны молельщицы, мисс Безызъянц. Им нужно, чтобы вы помогли сделать работу, которая находится у вас под носом, мисс Безызъянц. Вы мне надоели, мисс Безызъянц, и особенно ваш чудесный белоснежный халат. Думаю, Роланд в восторге от его белоснежности, а вот я — нет, мисс Безызъянц. Потому, что вы никогда не позволяете ему испачкаться.
Сиделка подняла руку:
— Я сейчас тебя ударю!
— Нет, — уверенно ответила Тиффани. — Не посмеете.
Рука замерла на месте.
— Да меня никогда в жизни так не оскорбляли! — закричала разъяренная сиделка.
— Правда? — спросила Тиффани. — Я искренне удивлена. — Она развернулась на каблуках, и, оставив сиделку стоять, направилась к юному стражнику, который только что появился в зале. — Я давно тебя приметила, но не знаю, кто ты. Представься, пожалуйста.
Рекрут сделал попытку отдать честь:
— Престон, мисс.
— Скажи, Престон, Барона уже перенесли в склеп?
— Да, мисс, и я принес туда же лампы, немного тряпок и ведро теплой воды, мисс, — он улыбнулся, заметив выражение ее лица. — Когда я был маленьким, моя бабуля занималась подготовкой к погребению, мисс. Если пожелаете, я мог бы помочь.
— Бабуля разрешала тебе помогать?
— Нет, мисс, — ответил юноша. — Она говорила, что мужчинам нельзя заниматься такими вещами, пока у них нет диплома доктрины.
Тиффани выглядела озадаченной.
— Доктрины?
— Ну знаете, мисс, доктрины: пилюли, зелья, отрезание ног и все такое.
Ее осенило.
— А! Ты имел в виду диплом доктора. Думаю, не стоит. Вопрос уже не в том, чтобы облегчить страдания бедолаги. Я справлюсь сама, но спасибо за предложение. Это работа для женщин.