Резко сворачиваю за угол и срываюсь на бег. Хоть бы не далеко ушла.
— Отпусти меня! Отпусти! — вдруг слышу истеричный крик где-то впереди. — Нет! Не смей! Только попробуй!
Это Даша, вдруг понимаю. Ее голос. В панике ускоряюсь в два раза и ближе к концу темного переулка замечаю очертания нескольких человек. В темноте плохо видно.
— Аааааа! Помогите!!!! — ее голос полон боли и отчаяния.
И теперь я наконец-то могу разглядеть, что происходит. Ее прижал к стене мужик, двое других стоят на стреме.
— Немедленно отпусти девушку! — кричу, подбегая к ним.
В жилах кровь стынет от осознания, что эти уроды собираются сделать. Совершенно лютый и неконтролируемый гнев разливается по венам, руки сами инстинктивно сжимаются в кулаки.
— Слышь, иди куда шёл, — говорит мне один из тех, что стоит на стреме.
Не отвечая, со всей силы заезжаю ему ногой по морде. Адреналин кипит в крови, требует выброса.
— Твою мать! — ругается второй.
Бросается на меня, но я успеваю отпрянуть назад. Подгибаюсь и бью его кулаком под дых. Гопник сгибается, скуля, но удерживается на ногах. Тот, что удерживает Дашу, оборачивается.
— Слышь, проваливай отсюда, — обращается ко мне. — А то пожалеешь.
С земли поднимается самый первый, которого я уложил ударом ноги. Я еще раз бью кулаком в морду второго, потом замахиваюсь на первого, но он успевает засадить мне коленом в живот. Глухая боль пронзает внутренности. На несколько секунд теряю бдительность и получаю еще одним ударом кулака в лицо.
Это дезориентирует. Но где-то на задворках сознания понимаю, что не должен останавливаться. За мгновение собираю все силы и еще раз бью ногой гопника, потом второго. Оба валятся на землю.
Тот, что зажимал Дашу, отпустил ее и грозно надвигается на меня. Он самый крупный из них всех. Даша за его спиной спустилась без сил на землю и плачет в ладони. Почему не убегает? Почему сидит тут?
Но я вынужден отвлечься от Даши на последнего, третьего урода.
— Или ты убираешься отсюда прямо сейчас, — достаёт из кармана нож. — Или я пощекочу тебя этим перышком.
Делаю на него резкий выпад, но гопник успевает отпрянуть назад. Еще один выпад — он снова на шаг назад. Двое других, медленно пошатываясь, поднимаются на ноги.
— Надо валить, — говорит один из них.
Окинув взглядом меня и здоровяка, эти двое разворачиваются и на непослушных ногах торопятся убраться.
— Советую тебе последовать примеру друзей, — говорю третьему с ножом.
Он набрасывается на меня, но я дезориентирую его ударом колена под дых.
— Тварь, — скулит, сгибаясь.
Заезжаю кулаком по морде, он валится на землю. Но не успеваю я перевести дух, как отморозок быстро подскакивает, а в следующую секунду я чувствую острую боль где-то в районе рёбер. Не понимаю, что это, пока он не демонстрирует руку с окровавленным ножом в ладони.
— Чтоб ты сдох, — выплевывает мне в лицо, обдавая вонючим перегаром, разворачивается и бежит в ту же сторону, что и его друзья.
Инстинктивно кладу руку туда, где остро болит, и чувствую что-то мокрое и тёплое. Опускаю взгляд. По серой футболке разрастается большое багряное пятно. Ноги не держат, падаю на колени, продолжая держаться за рану.
— Витя! — Даша подскакивает с земли и бросается ко мне. — О, Господи! Они тебя ранили! Надо срочно позвонить в скорую!
Она заплаканная, перепуганная, но, кажется, целая. Одежда вся на ней. Несмотря на то, что истекаю кровью, чувствую радость и облегчение. Я успел. Они не успели ничего с ней сделать.
— Витя!!! — взвизгивает, когда, совсем обессилев, валюсь всем телом на асфальт. — Как вызвать скорую? Они украли мой телефон!
Мечется глазами по асфальту, паникует, трясётся.
— У меня в кармане, — хрипло выдавливаю.
Дрожащей ладонью Даша достаёт из кармана мой мобильник. Смартфон пару раз выпадает у нее из рук прежде, чем она разблокирует экран.
— Так, — говорит сама себе, стараясь собраться. — А как звонить? Ноль три?
— Сто три,— морщусь от боли.
Набирает три цифры, подносит телефон к уху, ждет. Потом быстро тараторит о ножевом ранении, называет адрес, плачет, просит приехать быстрее. А я гляжу на нее, изо всех сил стараясь не отключиться, и любуюсь. Красивая: шоколадные волосы, ореховые глаза, пухлые розовые губы. И такая искренняя, такая чистая.
Если мне не изменяет слух, за это время мимо нас прошли несколько человек, и никто не остановился. Подозрительно покосились только и ускорили шаг. Точно так же они бы не остановились, если бы стали свидетелями изнасилования Даши.
«Убью за нее», проскальзывает мысль в голове.