Каким-то непостижимым образом она изменилась.
Но будь я проклят, если просто приму это. Я стараюсь, чтобы в моем голосе звучало как можно больше благоразумия. Благоразумия и доводов рассудка.
- Разумеется, ты - Сэм. Ты моя жена, дорогая.
- Жена?
Она пристально смотрит на меня, шмыгает носом, вытирает сопли с верхней губы и смеется.
На самом деле она хихикает.
- Только не твоя жена. Как я могу быть твоей женой? Это же глупо.
Я накидываю одеяло ей на плечи. Она мне это позволяет. Прижимает его к себе.
- Я - Лили, - говорит она.
Бывает тишина, когда кажется, что мозговое вещество отслаивается слой за слоем, делая вас таким же глупым, как запойного пьяницу.
- Лили, - говорю я, наконец.
Или, по крайней мере, думаю, что это я.
Она кивает.
Я встаю с колен и сажусь на кровать. На нашу интимную кровать.
Она перестала плакать. Шмыгает носом, но это все. Но на меня все еще смотрит недоверчиво. Я замечаю, что Зои сидит в дверном проеме и смотрит сначала на меня, потом на Сэм, а потом снова на меня, как будто она пытается разобраться в ситуации так же, как и я.
- Почему ты так говоришь? Что тебя зовут Лили?
- Потому что это так и есть.
Я указываю на Зои.
- А это кто?
- Зои, - говорит она.
- А я?
- Ты... - снова вижу слезы в ее глазах. - Ты... Я не знаю, кто ты!
И она разражается рыданиями. Все ее тело содрогается.
Мне невыносимо это видеть. Я не знаю, что делать, но я должен что-то сделать, поэтому я встаю с кровати и снова опускаюсь к ней, и прежде чем она может остановить меня, я обхватываю ее руками.
Сначала она пытается вырваться, но я сильный, я удерживаю ее, а ее тело все равно предает ее - она начинает безудержно рыдать.
Проходит некоторое время, и она, наконец, успокаивается. Ее тело расслабляется. Я глажу ее по голове, как гладят маленькую девочку.
Она выглядит измученной.
- Идем. Я уложу тебя в постель.
Я осторожно поднимаю ее на ноги и указываю на кровать с балдахином.
- Нет, - говорит она.
- Нет?
- Нет. Только не туда.
Я хочу спросить ее, почему не туда, но не делаю этого.
Возможно, я считаю, что это не важно. Возможно, я просто боюсь узнать ответ.
- Ладно, давай на диван? Не возражаешь?
Она кивает. Она поворачивается, и я вижу, что она, нахмурившись, смотрит на комод.
- Что? В чем дело?
- Ты запер Тедди. Я хочу его. Мне нужен мой Тедди.
Боже мой. Ей нужен этот чертов медвежонок!
- Без проблем.
Я отодвигаю задвижку, открываю стеклянные дверцы, выхватываю его из толпы Барби и передаю ей. Она прижимает его к груди. И я уже собираюсь сказать ей, чтобы она подождала, пока я возьму простыни, одеяло и подушку, но она уже проходит мимо кошки и идет по коридору в гостиную. Похоже, она точно знает, куда идти. Зои следует за ней по пятам.
Я собираю постельное белье и пару легких пижам, которые, как я знаю, ей нравятся, и когда я захожу в гостиную, она уже лежит, прижав к себе Тедди. Зои свернулась калачиком у ее ног.
- Вот твоя пижама. Хочешь чего-нибудь? Воды?
Она отрицательно качает головой. Откинув одеяло, она встает и влезает сначала в пижамные штаны, а затем надевает рубашку и застегивает ее на все пуговицы. Она не стесняется. Я наблюдаю за ней. За тем, как одевается обнаженная женщина, но ее движения почему-то не такие, как обычно, они быстрые и отрывистые, полные беспокойной энергии, без плавного течения и скольжения Сэм.
Где ты, Сэм?
Она садится на диван. Смотрит на меня. Как будто изучает, пытаясь понять, кто я такой.
- Теперь я могу попить воды? - спрашивает она.
- Конечно.
На кухне, давая воде стечь, чтобы она не была теплой, я чувствую, что она стоит у меня за спиной в дверном проеме. Я наливаю воду в стакан, закрываю кран, а когда оборачиваюсь, то едва удерживаюсь от смеха.
Она стоит прямо, уперев руки в бока и склонив голову набок, готовая к перекрестному допросу.
- Кто ты такой на самом деле? - спрашивает она. Затем делает паузу, размышляя. - Ты мой папа?
У нее такой тихий голосок.
- Я... нет, Лили. Нет. Я не твой папа.
Вот я и сказал это. Обратился к ней по имени, которым она себя называет. Лили.
- А кто же тогда?
- Патрик. Я - Патрик.
Я протягиваю ей воду и смотрю, как она глотает. Она возвращает мне стакан.
- Я хочу спать, Патрик.
- Знаю. Ложись.
Я поправляю постельное белье и взбиваю подушку. Я должен кое-что узнать. Я укладываю свою жену спать. Жену, которая думает, что она может быть моим ребенком. Я сижу рядом с ней на диване. Она наблюдает за мной, держа Тедди. Проходит некоторое время, и она, должно быть, гадает, о чем я думаю, но я, наконец, набираюсь храбрости и спрашиваю: