Зловредность ревностью попахивает, но сдаваться точно не ее.
Жесть как это надоело, а особенно то, что Снежанка пресекает все мои попытки оказаться возле Агнии. Не лезет в открытую, но поговорить не дает. И все ее ухищрения приводят к одному – Чернова замыкается в себе все сильнее и сильнее.
Весь план насмарку.
Ушли с Ромкой отвлечься.
Но разговор как раньше не клеится.
- Белов, прекрати, - затягиваясь, бросает мне Другин.
- Что?
- Изводить себя из-за какой-то девчонки!
- Она ни какая-то…
- В смысле?! – не понимает Ромка, озадаченно вздергивая брови. – Да Морозова с ума сведет кого угодно. И не в ламповом смысле!!!
- Да причем тут она!.. – срываюсь в раздражении с подоконника. Но торможу себя. – Ладно, забей!
- Так ты из-за Черновой что ли загоняешься? – все же врубается друг, ухмыляясь до ушей. – А я смотрю еще, что это Егор расстарался сегодня и Добрыня вас как бы примиряет. И Я во всем этом - последний человек?! Мы с тобой, в обще-то, с первого класса лучшие друзья.
Смотрю на него.
Он прав.
Сажусь опять рядом.
- Сам же знаешь, что все писец как не так. С ней поговорить обо всем нужно. Хотя бы для начала…
Вздох то ли удивления, то ли разочарования.
- Да уж, друган, не ищешь ты легких путей, - хлопает по плечу, протягивая мне тлеющую сигарету. – Вы с ней та еще парочка! И это, если вырвешься из лап Королевы.
Отмахиваюсь и от слов, и от предложения «пыхнуть».
- А что делать-то мне, Ромыч? Тянет меня к ней. Хорошо это или кринжово, но я попал. Вернее, пропал.
Он молчит, разглядывая мерцающий в сумерках коридорчика огонек.
- А если вы…
Догадываюсь, о чем хочет сказать.
- Сейчас это неважно. Надо с ней просто поговорить. А там уж кривая выведет.
- Смотри сам… - вздыхает. Его участие греет. Но не уменьшает смятения внутри.
- Отвлеки Морозову, Ромыч… Хоть ненадолго. - сжимаю виски, голова гудит. – Если сегодня с Агнией не поговорю, то все. В школе не выйдет, там то она все время сбегает или кто-то мешает.
- Ок, - делает вид, что тяжело вздыхает. – Будешь должен.
- Ты ж о ней всю начальную школу сны смотрел! – подначиваю друга, вспоминая его влюбленность. – Мне еще спасибо сказать должен.
- Не-а, давно прошло. Мне ее не потянуть. – ухмыляется, блестя белозубой улыбкой. – А вот от Угара могу схватить. Глеб из кожи вон лезет, угождая ей.
- Его бесполезно просить, - жую уголок губы. – На него не поведется.
***
Повезло, что не пошел за Другиным. Остался еще ненадолго, чтобы он успел утянуть на себя внимание Снежанки. К счастью, Чернова сама зачем-то вышла сюда из зоны отдыха, но заметив меня, быстро развернулась, чтобы уйти.
- Агния, подожди, - дергаюсь к ней, бросая в угол пустой пластиковый стаканчик с колой. Оглушающий толчок крови в голову. – Нам надо поговорить…
- О чем? Мне не надо… – нервно оглядывается, моментально меняясь в лице. – Нам не о чем сей-час с тобой раз-го-ва-ривать… Ты сегодня прямо Герой дня! Вон к фанаткам, пожалуйста.
Звучит ехидно, и меня это задевает.
- Не будь дурой! – злюсь, но очень хочу, чтобы остановилась. – У нас больше общего, чем бы хотелось! И это «общее» нас так связало, что не отмахаешься. Пора все серьезно обсудить и прийти к какому-то соглашению. – Вижу, хмурит свои красивые брови. Вслушивается. Закрепляю результат: - Согласись, что всплывает больше вопросов, чем ответов на них.
Смотрит своими зелеными глазами, которые переворачивают мне душу.
На мгновение картинка перед глазами, как прижимаю ее к себе и прижимаюсь к сочным губам...
- Что ты предлагаешь? – забавно так краснеет. Даже маленькие аккуратные ушки начинают алеть.
- Давай откинем лишнее и обсудим все, с-словно м-мы… - сам заикаюсь. - самые близкие друзья знакомые лет сто, с самого детства… Ну, предположим, с яслей детского сада… - мямлю глупости, с жадностью вглядываясь в нежное лицо и вдыхая такой уж родной мне аромат духов.
И жду ответа с болезненным нетерпением.
- Ну… - тихо шепчет мне, смущенно оглядываясь на проем в сауну, где гогочут остальные. – Давай попробуем. Соглашусь, что прошлое у нас с тобой … из истории невероятностей!
Пытливо всматривается в меня. Киваю, и сам немею, страшась спугнуть доверительный момент.
Не выдерживает, смущается и опускает дрожащие ресницы. И снова поднимает их, видимо заставляя себя встретиться со мной взглядом.
Сам не в своей тарелке.
Такой простой разговор волнует больше, чем прежние нечаянные поцелуи.