Вздыхаю. И готовлюсь к худшему.
Подъезжаем к нашей улице.
Василий Георгиевич бледнеет ещё сильнее и крепче сжимает руль своими длинными, худыми пальцами. Поддерживающе улыбается, но одними губами. В глазах настороженность. А глубже ... сожаление и жалость.
Внутри накручивается болезненный, нервный клубок. Сглатываю. Глаза ищут в дали наш высокий дом, стоящий немного особняком. Сердце пропускает один удар... второй...
Не верю собственным глазам...
Подъезжаем ближе.
Взгляд упирается в огораживающий наш двор металлический забор. Он был весь покорябан гвоздём или проволокой. И через мгновение, словно это же острое, беспощадное орудие впивается в грудь, когда читаю огненно-красные слова по всей металлической поверхности.
"Суки", "Шкуры", " Вам не жить!", "Чтобы вы обе сдохли!" и многое другое, отчего у меня отчаянно загораются лицо и уши.
Этому способствуют и соседи вокруг, которые собрались поглазеть на происходящее. Разного возраста, мужчины и женщины, кто в домашнем, кто только после работы. Ватага детей, на которых шикали и прогоняли отсюда родители.
С наигранно - сочувствующими лицами люди качают возмущённо головой и шушукаются между собой. Только вот ощущение, что сочувствие это показное, и наша беда и унижение считались заслуженными.
Перевожу взгляд на Книгина. Мужчина, посеревший от волнения, специально не смотрит в мою сторону. Молча припарковывает авто у испоганенных ворот.
Мы выходим из машины.
Слова не находятся. От слова "совсем"...
Развернувшись к зевакам с яростным взглядом, не слишком вежливо прошу всех идти восвояси по своим делам.
Злые слёзы грозят вот- вот прорваться наружу.
Но я не дам {И}м ещё одну причину позлорадствовать.
Бедная ба.
Если я в шоке сейчас, то представляю, в каком состоянии была она...
Но, к сожалению, это было не всё. Оказывается, {Э}то только цветочки!
Меня ожидал настоящий удар под дых.
Зайдя за калитку, Василий Георгиевич нерешительно предупреждает:
- Агния, будь осторожнее. Здесь кругом стекло. Пластик выдержал, но некоторые окна были ещё старые...
Вздрагиваю. Непонимающе поворачиваюсь к нему. Мужчина, словно неожиданно постаревший на несколько лет, кивком указывает вниз, под ноги.
Опускаю глаза и резко вдыхаю воздух. Затем поднимаю глаза, нерешительно оглядываюсь.
Под ногами, на кирпичной дорожке к крыльцу, между розами в клумбах у дома и вообще кругом лежат блестящие от солнца осколки стекла. Много его и под окнами. Осколки разбросаны разрозненными, опасными кучками, но самое странное, на что я с ужасом обращаю внимание, почти всё покрыто кровью. Не красной краской, как слова на заборе, а именно кровью...
- Что это значит? - шепчу. Сил на слова уже не оставалось. Потрясение не даёт полностью осмыслить происходящее.
- Дарья кое- что смогла мне рассказать пока ехала скорая. Только очень мало, так как была слаба и в шоке от пережитого. Не бойся, слава Богу, кровь свиная...
- Ч-ч-что? Говорите всё, что знаете!!!!!!
Тороплю его и одновременно тащу в дом.
- После того, как она проводила тебя утром в школу, Даша позвонила мне и предложила увидеться. Я был очень рад этому, - мужчина вздохнул и снова на ходу снял и протёр очки. Наверное, у него это нервное. - Договорились, что во время обеденного перерыва заскочу к ней на чашечку чая с бисквитом, и мы поговорим. Давно не виделись, да и ей что- то нужно было обсудить со мной. Голос её показался очень обеспокоенным и печальным. Но судя по обстоятельствам - не мудрено.
- Дальше, Василий Георгиевич! Не тяните!!! - оглядываюсь на него и одновременно открываю входную дверь.
- Агния, можно я войду первым... - осторожно останавливает меня Книгин. - Так будет лучше. Зрелище не для слабонервных!
Замираю на полушаге. Поворачиваю от него голову и интуитивно медленно открываю дверь, вглядываясь в полумрак холла.
- Что там? Не пугайте меня больше того, что уже есть...
- Поверь, дочка, меньше всего я этого хочу. Поэтому и пригласил к себе пожить. За это время исправил бы содеянное этими нелюдями... Вот окна уже успел поменять, но на остальное - нужно больше времени и помощников.
Не собираясь прятаться за его спину, резко врываюсь в помещение.
Через мгновение выворачивает от тошнотворного, затахлого запаха и мерзкого вида вокруг. Стены, ковры и мебель - всё в потоках подсыхающей, дурно пахнувшей крови...
- Бедная девочка!!!! - восклицает Книгин, пытаясь тащить меня к ванной комнате. - Держись, моя хорошая. Так и знал!!!! Не нужно было тебя привозить сюда. Надо было настоять на своём. Только ты такая же смелая и упрямая, как и твоя бабушка! А я никогда не мог ей ни в чём отказать.
Через какое-то время прихожу в себя. Холодная вода и чистые стены ванной повлияли на моё состояние благотворно. Посмотрев на своё отражение в зеркале, встретилась с безумными зелёными глазами.