- Да, а ведь точно! Год пролетит незаметно. Особенно в таком … - не нахожу слов, чтобы описать свои мысли об впечатлении от школы и о нашем наказании.
Просто делаю жест рукой над пространством.
Нечаянно цепляюсь локтем за остаток книг на стеллаже, и они так же с грохотом падают к своим собратьям на полу.
- Вы что там опять бушуете? – кричит кто-то из-за других стеллажей.
- Ничего, просто небольшая авария… - откликаюсь и вдруг неожиданно залипаю взглядом на одном старом учебнике литературы, лежащем в куче внизу.
Вернее, на его раскрывшемся титульнике.
Там, в самом низу пожелтевшей страницы, были написаны простым карандашом три слова, которые обожгли внутренности:
«Учебник Лебедевой Маши»
- Не может быть… - шепчу, медленно опускаясь на колени около находки.
Настя склоняется рядом. Алена тоже.
- АУФ! Вот это да!!! Это же невероятно… Ка-а-ак?!
- Словно ждал тебя здесь!
Беру учебник.
Неповторимое, разрывающее чувство.
Кажется, встречаюсь с фантомом мамы. Ощущаю ее рядом.
Мигом на глаза наворачиваются слезы, и к горлу подкатывает ком.
Рука сама тянется к написанному и гладит этот отпечаток прошлого. Снова сглатываю ком рыданий.
Подруги понимающе молчат. Они знают, как я скучаю.
Внезапно из учебника вываливается что-то плотное и цветное. Бесшумно падает вниз.
Мы одновременно замираем и бросаемся к этому яркому маленькому пятну.
- Смотрите, это же фотка из Полароида, - вскликивает Алена, и тут же поясняет: -Такой старый фотик из Совка. У отца раньше был.
- Агния, кто там? – торопит Настя, щурясь в изображение
Я пытаюсь рассмотреть немного выцветший снимок.
Сердце пропускает удар.
- Это моя мама. Еще школьница. Наверное, тоже старшеклассница, как и мы.
- Офиге-е-ть! – в один голос радуются подруги.
- Да уж… - поддерживаю их в эйфории.
- Красивая какая. А это кто? – Алена показывает на парня рядом с улыбающейся в камеру мамой – девочкой. Он был одет в старомодный джинс и его зеленые глаза лучились юношеской первой любовью.
- Не знаю, - тихо признаюсь, внимательно разглядывая фотку. – Мама никогда не рассказывала о том времени. Думаю, это ее бойфренд… По ним заметно, что влюблены друг в друга.
Про себя отмечаю, что пацан около мамы не брюнет, явно не Дмитрий Александрович.
- Подожди, подруга, а вдруг это твой отец! – Настя выхватывает из моих пальцев маленький снимок и пристраивает его около моего уха. – Гляди, Аленка, ведь они похожи! Скажи же?! Глаза прям одинаковые!
- Не знаю… Кажется, да… - вглядывается в нас по очереди сквозь очки Умнова. – Ведь все может быть! Агния, ты же сама говорила, что ничего не знаешь о своем отце? Ну, кроме того, что он учился с твоей мамой в одной школе…
Меня словно окатывает холодным душем.
Выхватываю фотку у Насти и быстро прячу ее в карман толстовки.
Девчонки ошарашенно следят за мной.
- Хватит сейчас об этом! Прошу, забыли на время! Мне надо самой… посмотреть… понять…
- Конечно, извини… - тушуется Настя. – Твое право. Мы не в праве лезть носами в твою жизнь.
- Это вы простите меня, - тут же начинаю оправдываться. – Сейчас вы единственные, кто делит со мной и радости, и горести. Без сомнения, имеете право все знать. Но поймите, пожалуйста, сначала мне нужно самой…
- Слушай, подруга, перестань воздух колыхать. Мы все понимаем, - Аленка, убирая с лица под зеленую бандану непослушные рыжие локоны, целует меня в щеку. – Когда будешь готова, все расскажешь сама. Хорошо?
Я растроганно улыбаюсь. Киваю.
- Ну, вот и классненько! – Настя тоже меня чмокает, только в другую щеку. – Золушки мои, а пока все так непонятно – пора заняться работой. Солнце еще высоко!!!
Оглядываемся, возвращаясь в реальное настоящее.
Это уж точно… Работы много, а Андрей Палыч неумолим.
Глава 24. "Love is..."
Богдан
При входе на склад образовывается небольшая пробка.
И пробка эта – мы с парнями и пошарпанными, крашенными в зеленый цвет партами. Это вам не узенькие современные столы под лак, а увесистые такие, закрытые спереди махины. Тащишь, ногами переступая как пингвины из Мадагаскара, и пыхтишь, словно древний паровоз.
Вот Горенко с Мальцевым и уронили такую прямо в дверях, да так ее раскорячило в проходе, что ни так, ни этак не пропихнуть. Палыч свирепеет на глазах, матерясь, пытается ее развернуть и вытолкнуть, но все напрасно.