Вольта — танец прыжков и поворотов, а потом мужчина берет женщину за талию и поднимает, и кружит вокруг себя. Я никогда не танцевала вольту с мужчиной, только сама исполняла мужскую роль, когда сестры повторяли этот танец в нашей спальне — дурачась и взахлеб рассказывая, как это волнительно, когда тебя заключают в объятия красивые юноши, словно ненароком задерживая руки на талии.
После поклона мы с рыцарем разошлись, сделав по кругу вприскочку, и снова сошлись, соединив руки. Он ждал ответа, и я решила не испытывать его терпение.
— Судя по тому, как вы сверкаете глазами, добрый сэр, — сказала я, — это развлечение вам не по нраву.
— И вы не ошибаетесь, дорогая леди, — произнес он язвительно.
— Как странно, — я посмотрела ему в лицо, пока мы скакали друг перед другом, как два козленка на выпасе, — а ведь пока вы не узнали, кто я, эти развлечения вам даже нравились. И ваши глаза тогда смотрели на меня, сверкая вовсе не грозно. Я с тех пор не изменилась ничуть. Значит, что-то изменилось в вас?
— Во мне?!
Мы опять разошлись, и, протанцевав этот круг, я поняла, что совершенно не знаю, какие фигуры следуют дальше. А сэр Эдейл, по-видимому, чувствовал себя в вольте превосходно. Еще чуть-чуть — и у него появится новый повод для насмешек.
Мы приблизились друг к другу, музыка заиграла еще резвее, и сэр Эдейл схватил меня за талию, и поднял на вытянутых руках, сделав поворот. Мое сердце провалилось куда-то ниже пяток, дух захватило, и когда я снова ощутила пол под ногами, колени у меня дрожали. И вовсе не от страха. Это и в самом деле было очень волнительно — оказаться в объятиях красивого мужчины. Особенно когда он и в самом деле помедлил убирать ладонь с моей талии. Тем более что я уже была в его объятиях, и помнила их силу и нежность.
Но ему не следовало знать о моей слабости, и я перешла в атаку, пока он не начал обвинять меня в других преступлениях против нравственности.
— В свою очередь спрошу, а что вы делали ночью в саду моего отца? — поинтересовалась я. Держась за руки, мы прогалопировали по всему залу, и мне удалось даже не сбиться с шага.
— Я-то находилась там на законных основаниях, а вот вас никто не приглашал.
— Вы не только скачете легко, как козочка, — парировал он, — но и бодаетесь, как она. Напомню, что еще вы пришли ко мне в палатку. Ночью.
— Потому что вы украли мои туфли.
— Прежде вы украли мой плащ.
— Вот и хотела его вернуть, а вы набросились…
Он снова закружил меня, подняв без видимых усилий, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. За это время я умудрилась шагнуть не в ту сторону, в какую требовалось, и столкнулась с рыцарем грудью в грудь.
Решение было принято мгновенно, и я отскочила, громко вскрикнув.
Лорды и рыцари, сидевшие за столом, оглянулись, а Эрик бросился ко мне, но сэр Эдейл успел первым и подхватил меня под локоть.
— Что случилось? — спросил он встревожено.
Музыканты не сразу перестали играть, но когда Эрик появился рядом, уже замолчали.
— Ах, сэр Эдейл наступил мне на ногу, — пожаловалась я. — Как больно!
— Обопритесь на меня, — засуетился Эрик.
Я не успела принять его помощь, потому что сэр Эдейл подхватил меня на руки и понес к моему креслу.
Меня усадили, подсунув под локти подушки, и столпились вокруг, на разные лады высказывая соболезнования.
— Прошу прощения за неловкость, — сдержанно извинился сэр Эдейл.
— Прошу прощения, миледи, — счел нужным извиниться и сэр Раскел. — Вы не сильно пострадали?
— По-моему, ваш добрый сэр раздробил мне суставы, — сказала я, всем своим видом изображая немыслимые страдания. — Надо немедленно лечь в постель и приложить лед…
— Конечно! И как можно быстрее! — впервые мой отец выглядел таким перепуганным, когда дело коснулось меня.
А ведь всего два года назад, когда я полезла в овраг, доставая оброненный Стеллой мяч, и упала, поскользнувшись на сырой глине, и врачи подозревали у меня перелом руки, доложив об этом отцу, он сказал, чтобы его не беспокоили по пустякам.
— Гого! Проводи Кирию в ее комнату! — распоряжался отец. — Надеюсь, ничего серьезного, и невеста сможет стоять у алтаря…
— Я помогу леди, — сказал сэр Эдейл и снова поднял меня на руки. — Покажите, где ее комната.
— Гого! Покажи! — отец даже легонько подтолкнул мачеху в спину, чтобы шла быстрее.
Я бы предпочла ехать на ком-то другом, но кроме сэра Эдейла помощи никто не предложил. Уже в коридоре мачеха указала направление к нашей с сестрами спальне и сказала:
— Проходите туда, я распоряжусь, чтобы принесли лед. Едва она исчезла в темноте, я попросила: