Кстати, Насте я немного завидовала. До сих удивляюсь этому, но да - надо признать, было такое легкое чувство зависти. Не потому что она была уже в прочных и вполне счастливых семейных отношениях, нет. Тут дело в другом... После расставания с Лешей Грибачевым Настя вены себе спилить хотела, а через месяц начала встречаться с будущим мужем, Сашей Зюбановым. У них хорошая семья, я никого не хочу обидеть, но сама на этом фоне чувствую себя какой-то ущербной. Закомплексованной, потому что не через месяц, не через пять лет ни с кем встречаться не могу.
А насчет Саши... я всегда первая извинялась даже тогда, когда ни в чем не была виновата. Даже когда Сашина ошибка была очевидна. Ему самому прощения просить было не надо - я всегда все прощала заранее. Как сказала Наталья Нестерова: 'В нашей жизни есть такие люди, которым мы прощаем все. На обиды закрываем глаза, на недостатки не обращаем внимания. Потому что любим. Потому что не можем жить без их тепла, улыбки, объятий...' В моей жизни таких людей всегда можно было пересчитать по пальцам одной руки. И Саня до сих пор входит в их число.
-Саш, прости.
-Крис, ну сколько можно извиняться?
Да сколько угодно! Ведь я боялась, что он что-то неправильно подумает, обидится, сделает какие-то неверные выводы... Для меня его обвинительный взгляд звучал похоронным маршем в ушах громче, чем если бы он кричал на меня благим матом. Нет, проще было извиниться, чтобы он не смотрел на меня с осуждением.
Саша был нужен мне как воздух, необходим как дыхание. Помните кино 'Сумерки'? Как там главный герой говорит о своих чувствах? 'Ты мой личный сорт героина'. Поначалу я улыбалась над этой глупой, затролленной в интернете фразой, но очень скоро в полной мере ощутила на себе правильность подобранных слов. Саша для меня был как наркотик. Все мои действия были направлены на то, чтобы хотя бы ненадолго оказаться рядом с ним, и с каждым разом этого времени становилось недостаточно.
Я была уверена, что нашла свою настоящую любовь. Первую, единственную и на всю жизнь. Причем с первого же взгляда поняла, что "вот она пришла", и до сих пор никак уйти не может. А с моим... "объектом любви", так сказать, произошли колоссальные метаморфозы. Даже продолжая любить, он говорил, что не любит.
По мнению Саши, переломный момент наступил через полгода, в тот самый злополучный вечер, когда я уперлась, как баран рогами, и не пошла с ним гулять. И, как бы я хотела с ним не согласиться, спорить до хрипоты, но все-таки да - тогда что-то поменялось. Что-то? Нет, конкретно кое-что. Его мать влезла в наши отношения.
С Натальей Викторовной я познакомилась практически сразу, как мы с Сашей начали встречаться. Передо мной стал выбор, у кого писать реферат по экологии - поехать к подруге или же к любимому. Выбрала, естественно, любимого. А его мать была дома.
Первое впечатление о ней не помню. Ну, невысокая женщина, темноволосая, говорила что-то приятное, улыбалась. Позже нас Саша даже сравнивал внешне. Да и профессии у нас были схожи. Я училась на воспитателя, а она работала в детском доме.
Если бы я тогда знала, что именно эта женщина сломает мою жизнь, то нашего знакомства вообще бы не состоялось. Даже в случае свадьбы. Даже после свадьбы. Да, точно... Знала бы, где упаду - соломки бы постелила.
Так вот, тот самый надлом... Дело было в деревне у бабули. Мы отдыхали, вечером хотели пойти в гости к Зюбановым, но приехали его родители. Я уже не помню причину той самой первой серьезной ссоры. Могу сказать точно одно - его мать сказала про меня что-то неприятное. Я себя в буквальном смысле почувствовала какой-то жалкой и беспомощной. Обратилась за поддержкой к Саше, но он поддержал мать и оскорбил меня. И я осталась дома. Гулять Саша пошел один. И после во всем винил меня.
На этом моменте немного отступлю и скажу, что впоследствии Саша всегда принимал сторону матери. С одной стороны, это понятно - родитель и все такое, но с другой... обвинения Натальи Викторовны были настолько необоснованы и нелепы, что порой хотелось рассмеяться ей в лицо.
-Мать сказала, что ты постарела.
-Саш, мне двадцать лет! Что за глупости?
-Ей со стороны заметней.
-Мать сказала, что ты шизофреничка.
-Родной, ты сам себя слышишь?
-Ей видней. Она все-таки врач.
-Мать сказала, что любовь длится один год, поэтому нам лучше расстаться.
-Что-о? - я настолько опешила от подобного заявления, что не смогла выдавить из себя ни звука - будто чья-то невидимая рука сдавила горло и не позволяла произнести хотя бы один аргумент.
"Мать сказала..." Уже и не сосчитать, сколько раз я слышала эту фразу, после которой театрально улыбалась, говорила, что все хорошо и в то же самое время просто мечтала всадить этой женщине в глаз вилку. И это несмотря на то, что она была родная мать моего любимого человека. Мне очень стыдно, неприятно думать и говорить об этом, но да, надо признать - такие мысли в моей голове были.
-Если бы мать постоянно не давила, то и проблем бы не было... - часто повторял Саша, и он был как никогда в своей жизни прав.
Даже был момент - я смотрела в зеркало и на полном серьезе соглашалась с тем, что я некрасивая. Хорошо хоть, Саня был рядом и смог меня переубедить.
Некрасивая? Да. Ненормальная? Конечно. Умственно отсталая? Без сомнения. Проще было согласиться, чем объяснять, почему не верблюд. Нет, поначалу, естественно, я пыталась его переубедить. У меня это не получалось, я от бессилия и досады начинала плакать и - вуаля! Еще одно подтверждение того, что мой родной дом - палата с желтыми стенами. Поэтому я молчала, скрепляла зубы и со всем соглашалась. А что мне еще оставалось делать? Для того, чтобы быть с Сашей, я была готова простить все - и оскорбления, и унижения.
Мы хотели с ним поехать вдвоем на море, хотя бы на неделю - Саша думал мне показать это самое море, на котором в детстве отдыхал каждое лето. Наталья Викторовна надавила, переубедила, и в Геленджик Саша поехал с друзьями. За несколько дней до поездки мы расстались. Я пришла к нему домой - не помню точно зачем, но кажется, то ли отдать ему его же футболку, то ли забрать свое платье.
Очень хорошо помню эту встречу.
Я приехала, села на стул и что-то начала ему рассказывать. Саня готовил борщ и время от времени поддакивал, а мне очень хотелось его обнять, но было как-то боязно. Первое время я действительно боялась, что он разлюбил. Сейчас понимаю, что дело было совсем не в этом... В общем, я уже собралась уходить, и в коридоре, прямо перед открытой дверью мы поцеловались. И никуда я не ушла. Потом, на следующий день, чувствовала себя какой-то использованной, и едва Саша уехал в Геленджик, я в первый раз в жизни сказала сама себе: "Кристина, с этим надо завязывать".
Через неделю или две (не помню уже хронологию) он приехал с моря, как раз в поезде на обратном пути смс-ки милые писал, встретиться предложил. Мы, едва встретились, тут же начали о чем-то спорить, я сразу в бутылку свернулась, смотрю - а в глазах у Саши - нежность, забота... и любовь. Да, она была, даже тогда, когда Саша сам оспаривал этот факт. Кто-то подумает, что это я для самоуспокоения говорю, что мне просто так хочется думать - но нет...! Поверьте, за четыре года я Сашино настроение научилась различать по звуку голоса в телефонной трубке, по одному взгляду его родных глаз. Я его знала, наверное, даже лучше, чем саму себя.