Так что начала утро сознательно и по-новому, в 6-00. Почти энергично, кто там слышал мои комментарии и видел выражение утреннего, будем считать, лица, влезла в купленный по случаю обновления себя, любимой, спортивный костюм и в старые «прошложизненские» кроссовки, подхватила вяло сопротивляющуюся псину и вытряхнулась во двор.
А там, там все шепчет: «Плюнь, вернись домой и доспи, как нормальный человек, а не стукнутый на всю голову с утра сознательностью». И мелкий пакостный дождик шепчет, и кучка…того, самого, собачьего, в которую вляпалась сразу же при первом шаге к себе, обновленной. Но, как барышня идейно упертая и любящая за эту самую идею побороться, все-таки бодро потрусила в соседний парк под возмущенные и явно нецензурные собачьи вяки. Дождь шуршит, пся упирается, трава под кроссовками скользит, все прелести новизны и сознательности на лицо и на кроссовках.
-Твою ж мамам собачью! -Пес дернулся к дюже привлекательному и явно часто посещаемому собратьями по разуму кусту, а я тормознула, собирая кучку в пакетик, резко крутанулась, перед глазами полетели черные «мушки».
-Твою ж!
«Возможно все. На невозможное просто требуется больше времени»
Дэн Браун
Хран
-Тихо, тихо уже.
Никогда не держал в руках без перчаток живую девушку. Вот мертвых, было, эти воспоминания пытаюсь загнать как можно дальше в своем сознании очень древнего существа. Давно уже перестал замечать других в пространстве около себя, чувствовать их. Есть, неприятно, но пока сильно не раздражает, пусть будет. Так, на всякий случай. И уж точно никогда не озадачивался их удобствами и чувствами. Для меня они сродни насекомым, не переживать же о чувствах мухи. Но эта…муха заставляет тратить на себя и чувства, не самые добрые, и время, мое и драгоценное. Мечется вместе со своей пародией на собаку, ничего не видя, не слыша, не понимая. Но энергично и постоянно. Бестолково, но уперто.
-Варг! Варг, зараза кошачья, где ты?-В который раз оглашаю окрестности, надеюсь, грозно, а не уже истерично.
Муха, наконец, остановилась, в отличии от своей псины. Тот так и продолжил носиться вокруг с истошным лаем.
Взгляд у мухи…у девчонки, шальной, она то крепко зажмуривается, то распахивает глаза, как птица крепп в ночи. И псина тоже явно в сильном неадеквате.
-Вы звали, Хранитель?-Наконец-то соизволил появиться Варг.
-Это что за кошак-переросток! А ну отошел дальше, жертва эксперимента, а то порву…когда-нибудь…потом…наверное.-Это перешел на нормальный язык с оглушительного лая ее псина. Правда, орал все так же оглушительно, продолжая бестолково носиться, лязгая челюстью около хвоста Варга.
-Хранитель, уберите от меня это чудовище!-Это уже истерит Варг, попутно поминая всех своих богов в большой претензии на их невнимание.
-Ты кого чудовищем назвал, блохастый?!?-Не перестает огрызаться псина.
-Сам такой!
-Я обработанный, неоднократно и с любовью!
-Ты, стукнутый, однократно, сильно и без любви!
-Стоять на месте, недоразумения кусок!
-Отстань, псина припадочная!
И эти двое, теоретически блохастых и любимых, уносятся с поля зрения, не прекращая не на секунду свой занимательный диалог. При чем, Варг, действительно чем-то напоминающий кота, ну если не считать, что этот кот ходит на задних лапах и имеет вес 80 кг, с шипением и фырканьем, удирает от мелкого бородатого недоразумения, которое не оставляет надежды близко познакомиться с его хвостом.
Наконец-то, тишина. Вопрос, надолго ли?
Глава 2
«Случайная встреча-самая не случайная вещь на свете»
Фридрих Ницше
Яла
-Э, уважаемый, не поможете?-Мне все-таки удалось выдавить из себя хоть что-то почти спокойно.
Уважаемый, вроде какой-то и чего-то Хранитель, если брать в расчет обращение к нему унесшегося в закат почти кота. Первое впечатление, хиппи из американских фильмов. Высокий, под два метра, худощавый. Длинные, иссиня-черные, волосы спускаются, как у красны девице, почти до пояса простых холщовых штанов, вместо ремня-какой-то витой шнур, рубашка тоже простая и незатейливая, на ногах -…сандалии. А вот лицо никак не получается рассмотреть, то ли это я после «мушек» никак сфокусироваться не могу, то ли это особенность местного населения. Я долго и совсем уже неприлично вглядываюсь и почти улавливаю весь какой-то острый облик, острые скулы, острый нос, а глаза…вот здесь мой инстинкт самосохранения начинает орать и блажить, они явно не человеческие, абсолютно не вяжущие с остальным, «безопасным» образом. В них нет эмоций, искры, они…как темные провалы в какое-то явно ненужное мне место. Меня передергивает, в момент понимаю фразу «кто-то прошел по моей могиле». Никакого тебе утопления в прекрасном взгляде, а вот желание оказаться как можно дальше, да, отчетливо посещает. Поэтому стараюсь ненавязчиво держать дистанцию и как можно более спокойно интересуюсь: