Оглядываюсь вокруг, белые стены, какие-то бутылки и склянки на тумбе рядом с кроватью…лазарет везде лазарет.
-Я здесь сколько?
-Почти неделю,-голос магистра не привычно дрожит, он чуть поглаживает мою руку,-теперь на мне долг жизни, моя жизнь принадлежит тебе.
-Ага, сколько того долга тогда на мне, спрашивается. А…Владыка?-мне дико страшно.
-А что Владыка? Было, конечно, у меня опасение, что будет у нас первый безумный Высший, на пару с твоим другом Риком. И твой "милый" Страж тоже не далеко ушел. Но вроде пронесло. Хотя до конца я еще не уверен. Эти мне вообще все нервы вытрепали, нет их у меня больше, совсем нет,-Светлейший в своем репертуаре.
-Мне к нему надо,-говорю тихо.
-Ан нет, еще остались. Да что ты, сюда он пройти не может, магию сейчас плохо контролирует, здесь ничего живого не останется, а тебя еще ноги не держат.
-Джаз, вынесите меня перед лазаретом, а он подберет, я чувствую как сейчас мечется, чувствую, что ему очень плохо. Так…нельзя.
-Зя. Что подберет, хладный труп?
-Светлейший, не ерничай,-неожиданно поддерживает меня Николас.
-А ты, что же решил обойтись без такой, дюже проблемной, зазнобы,-Джаз злится уже всерьез.
-Нет, не решил, но поверил, что и он без нее не обойдется. А переживающий магистр все-таки лучше, чем переживающий Владыка. Вынес бы сам, да будет лишний повод для ревности.
-Пошли, а,-я протягиваю руки к Джазу.
-Всю дорогу на мне ездите,-ворчит Светлейший, но все-таки берет меня на руки и в сопровождении Николаса выносит во двор. Вид у него при этом абсолютно недобрый, и все встречные лекари и больные шарахаются от нашей троицы как от прокаженных. Немного замявшись, куда меня пристроить, он опускает меня на скамейку во дворе и даже не успевает отойти как рядом открывается портал с черным пламенем. Меня подхватывают сильные руки, прижимают к себе как самую большую драгоценность, губы скользят по моим волосам.
-Дарел, Дар,-шепчу я, и слезы капают ему на руки.
-Маленькая, больно, плохо?-в голосе тревога,-сейчас все придумаю, но больше не на секунду не отпущу от себя, родная. Прости, прости, маленькая..
-Не логично, но приятно, -мы шагаем в портал.
«Есть только одна подлинная ценность-это связь человека с человеком»
А. де Сент-Экзюпери
В который, спрашивается, раз я оказываюсь в постели Владыки хоть и по своей воле, но в полувменяемом состоянии. Без всякой женской хитрости. Дарел скинул покрывало, аккуратно положил на темное шелковистое белье и …встал на колени перед постелью. Ничего не говоря, гладил меня по волосам, лицу, аккуратно спускался на шею. За время моего пребывания в лазарете заострились черты его лица, появилась синева под глазами. Он же почти бессмертный, почти бог. Вспомнились слова Светлейшего, что раз попробовав моей крови, она станет для него необходимостью, без нее будет наступать …ломка и безумие. Вот я идиотка, ошалело смотрю ему в меняющиеся глаза и обнимаю за шею.
-Дар,-я поднесла запястье к его губам. Мышцы напряглись, глаза заиндевели, затуманились. Он отвел мою руку чуть в сторону.
-Пей…пожалуйста.
-Если выпьешь ты.
В памяти всплыл абзац из книги. Если обменяться кровью с Высшим, то оба увидят самые значимые моменты жизни. Со мной-то все понятно, а вот, что я могу увидеть за его-то почти бесконечную жизнь. Хотя мне одних эпизодов из Храма хватит, чтобы слететь с катушек и назад не вернуться. А если еще и истории покорения миров и охоты…То будет потом шеф думать, куда пристроить слюняво безумного сотрудника. Нет, не хочу, не хочу знать и видеть.
-Может, потом,-пытаюсь отвертеться,- не сейчас, не могу.
-Тогда я подожду, когда будешь готова, только вместе теперь.
Он еще дальше отводит мою руку, судорожно сглатывая, лицо подергивается уже знакомой дымкой трансформации. Нет, нет, так не пойдет.
-Хорошо,-я с силой, хотя какая она у меня осталась-то, возвращаю руку к его губам. Он целует мое запястье нежно, невесомо скользя языком. Мелькает мысль, что пахну сейчас одними медицинскими препаратами.
-Как же мне не хватало тебя, как хотелось ощутить твой запах, вкус…,-я пропускаю момент, когда он прокусывает мое запястье и делает первый глоток.
-Как первая лесная ягода в сезоне, сладкая, дурманящая,-а меня накрывает нежностью и желанием.
Я теснее прижимаюсь к нему, досадую на одежду между нами. Он прикрывает глаза, жмурится от удовольствия. Мне не страшно, меня несет на волне какого-то шалого счастья. Я не чувствую больше боли и слабости. Он пальцами зажимает ранку, медленно облизывает губы, собирая последние капли. Подносит свою руку к губам и, счастливо глядя мне в глаза, прокусывает свое запястье, медленно подносит его к моим губам. Капли крови, тяжелые, почти черные падают мне на грудь. Я завороженно смотрю как они стекают ниже. Дар судорожно сглатывает, тоже следя за ними.