«…Молодой поэт путешествует. Крепкая цепочка твёрдо охватывает руки. Рядом, на скамье, сидит полицейский с винтовкой на коленях. Окна вагона затянуты сплошной пеленой белого инея. На дворе лютый мороз» — так начинается книжка Александра Гаврилюка, написанная кровью сердца. Волнующая повесть о себе, о своих страданиях и о мучениях целого народа, для устрашения которого фашистский диктатор Пилсудский особым приказом создал в 1934 году Берёзу.
«Идёт поезд, — продолжает Гаврилюк. — Арестованный знает: его везут не заточить, не покарать, не изолировать от мира. Его везут не попросту убить. Нет, его везут сломить. Ему создадут такие условия, в которых его революционная закалка, его благородство, преданность, верность должны раскрошиться, как комок в жерновах, распасться, как пружина в огне. Для этого создана Берёза».
Александр Гаврилюк раскрывает перед читателем весь дьявольский замысел пилсудчиков, поддерживаемый церковниками и претворённый в жизнь в повседневной практике лагеря Берёза-Картусская. Палачи добивались того, чтобы из Берёзы могли выйти люди, изменившие собственным идеалам, отказавшиеся раз и навсегда от революционной борьбы, запуганные и сломленные.
В незабываемые сентябрьские дни 1939 года участники великого освободительного похода Красной Армии, двигаясь к Бугу, попутно распахнули и ворота Берёзы. В те дни мы видели на дорогах западной
Белоруссии и в пышных хоромах замка князей Браницких в Белостоке, где готовились акты Народного собрания, немало последних узников Берёзы, освобождённых советскими людьми. Внешне они напоминали выходцев с того света, но в их глазах был неугасимый огонь жизни, непокорённости и гордости, — тюремщики Берёзы не смогли задушить в них чувства революционного долга. С таким огнём в глазах и огромной жаждой работать для своего освобождённого народа появился во Львове и Александр Гаврилюк.
Перед самой войной он опубликовал в Киеве сборник новых стихов, а в нём поэму «Песня Берёзы». Весной 1941 года польские революционные писатели во Львове опубликовали в «Альманахе Литерацком» отрывок из повести Гаврилюка под названием «Конец Берёзы». Целиком повесть пришла к читателю лишь в наши дни, и, как всякое произведение, выстраданное автором, написанное кровью сердца, нисколько не устарела. Сегодня память человеческая хранит страшные картины быта Освенцима, Майданека, Треблинки, Бухенвальда и многих других застенков гитлеровской Германии, созданных фашистскими убийцами для поддержания их режима и удушения всякого стремления к свободе. Но всё то ужасное и незабываемое, что знаем мы о фашизме в действии, нисколько не ослабляет сегодня силы воздействия книги «Берёза». Невольно мы обращаем мысли к тридцатым годам, видим, как прорастали семена фашизма. К сожалению, ещё не все произведения Гаврилюка известны широкому советскому читателю, например «Поэма о петле» — гневное обличение капитализма.
Ближайшим другом Александра Гаврилюка был писатель-атеист Степан Тудор-Олексюк. Будучи солдатом австрийской армии, он в 1915 году попал в плен и несколько лет работал на Украине в Шполе, Киверцах, Березняках, Касперовке. Там Степана Тудор а застала Октябрьская революция. Он пишет в автобиографии: «Пережив мартовскую и Октябрьскую революции на Украине, убедился в глубокой правдивости политики партии Ленина и этому убеждению оставался верен в своей общественной и литературной работе».
Эта верность убеждениям определяла всю его деятельность— он учительствовал в городе Черткове и вёл там революционную работу, преследуемый шпиками. Степан Тудор восстановил уездную организацию Коммунистической партии Западной Украины в Чертковщине, вследствие чего с 1927 года для него как учителя двери школы были закрыты. Со временем во Львове Степан Тудор издаёт и редактирует журнал группы пролетарских писателей Западной Украины «Вікна». Журнал, впоследствии закрытый польской полицией, рассказывал читателю Западной Украины правду о Советском Союзе. Не случайно сотрудников журнала травили и польские жандармы, и украинские националисты.