его действия лишь сильнее распаляют Люсиль, Бастиан перестал сдерживать страсть. Разум его затуманился, всё вокруг исчезло. Остались только он и она, пытающиеся слиться воедино. Пелена в его голове рассеялась только когда обессиленные они лежали, заново учась дышать. Голова Люсиль покоилась на его плече. Он зарывался лицом в её волосы, вдыхал аромат гиацинтов. По его венам растекалось умиротворение. Уставшие они уснули в объятиях друг друга. Когда Люсиль проснулась, на улице уже стемнело. Она встала, стараясь не разбудить Бастиана. Отыскав на столе бумагу и ручку, написала ему записку, положила её на подушку и, поцеловав любимого в лоб, уехала домой. В записке она извинялась, что ушла без предупреждения и сообщила, что ей нужно собрать вещи и попрощаться с родными, прежде чем уехать в Хиллхоум с ним. Дома девушка пробралась в свою комнату, чтоб никого не потревожить. Раздевшись чтоб принять ванну, она стояла перед зеркалом и рассматривала следы страсти. На теле виднелись несколько синяков, а на плече след от укуса. Ничуть не расстроившись, Люсиль искупалась и легла спать. Утром обеспокоенная Мари заглянула в комнату сестры, проверить, не вернулась ли та ночью. Увидев Люсиль мирно спящей, она забралась к ней под одеяло и стала будить. Мари было жутко любопытно, где же старшая сестра была вчера до такого позднего времени. Но, несмотря на все её старания, сестра никак не реагировала и не просыпалась. Сквозь ночную рубашку, девушка почувствовала, что Люсиль вся горит. На счастье как раз вернулись мистер и миссис Райтон и немедленно послали за доктором. После долгого осмотра приехавший врач так и не смог с уверенностью определить причину сильнейшего жара. А нарастающая лихорадка уже вызвала судороги. Прибывший ещё один доктор, тоже был в недоумении. Вдвоём они никак не могли сбить высокую температуру. Никаких других симптомов не наблюдалось, и доктора посоветовали родным девушки готовиться к худшему. Если жар не спадёт, кровь Люсиль свернётся и сердце не сможет работать. Но миссис Райтон не собиралась сдаваться и звала новых и новых лекарей. Пока они не закончились. Все как один разводили руками и говорили, что осталось только молиться Богу. Что и делала Мари, не отходя от сестры ни на минуту. Ни о чем, не подозревая, Бастиан проснулся поздним утром от жуткого кошмара. Рывком он сбросил одеяло и вскочил с кровати. Люсиль нигде не было. Наспех одевшись, он помчался к её дому. На громкий стук вышел угрюмый дворецкий. На просьбу увидеть Люсиль он ответил, что мисс не может его принять в связи с плохим самочувствием. - Передайте, что приехал Бастиан Нойд,- настаивал посетитель. - Всенепременно передам, но это ничего не изменит. Мисс Люсиль не примет никого пока не поправится. Бастиан в бессильной ярости снимал кулаки. Видя его настроение, дворецкий продолжил: - Я бы попросил вас удалиться, мистер. Для вашего же блага. Иначе мне придётся выпроводить вас насильно. Бастиан зло ругнулся, но обострять ситуацию не стал. Обратно в отель он возвращался пешком, чтоб проветрить голову. Он не понимал что происходит. Может это была такая месть, за боль, что он причинил Люсиль? Неужели она могла так поступить с ним? Неужели так искусно притворялась? В своих апартаментах Бастиан даже не заметил, что в его отсутствие горничные прибрались и сменили постель на свежую. А ещё выбросили завалившуюся между подушками бумажку. Ту самую записку, что оставила Люсиль. Ещё пять дней Бастиан оставался в Лонвуде. Каждый день он ходил к особняку Райтон, но раз за разом получал один и тот же ответ: «Мисс Люсиль больна и не может вас принять». Опустошённый он уверился, что девушка просто не желает его видеть и в полнейшем отчаянии уехал в Хиллхоум. Люсиль же в это время боролась за свою жизнь с лихорадкой и судорожными припадками. А вся её семья молилась, чтоб она поправилась, чтоб Господь не отнимал её у них. Всё это время девушка пребывала без сознания или в бреду. Лишь спустя неделю лихорадка исчезла так же неожиданно, как и появилась. Люсиль приоткрыла глаза и попросила пить. Вымотанная она была похожа на свою тень. Немного придя в себя, девушка отправила сестру в Саунд, за Бастианом. Мари вернулась с плохими новостями и до самого вечера не заходила к Люсиль. Она не знала как рассказать ей что мистер Нойд не дождался и уехал не оставив даже записки. Но прятаться вечно Мари не могла и рассказала сестре всё как есть. Люсиль не плакала. Просто потому что не было сил. Она лежала с закрытыми глазами и думала, почему он так поступил. Выздоровление шло весьма быстро и сопровождалось зверским аппетитом. Что не удивительно, ведь девушка не ела больше недели. Силы возвращались с каждым часом, но Мари всё ещё сопровождала сестру даже по дому. Прогуливаясь по комнатам, они зашли в гостиную и тут Люсиль похолодела. На каминной полке лежала вещь, которой не должно было быть в этом доме. - Откуда это здесь?- спросила она взволнованно. - Ах, это,- Мари взяла золотые карманные часы, на которые указала сестра и подала ей.- Это принесли, пока ты болела. Не сказали для кого и от кого. Мы так и не поняли, что бы это значило. - Зато я понимаю,- Люсиль глядела на гравировку «Я обязательно вернусь».- Прикажи немедленно готовить экипаж. Я должна ехать. - Ты что, сестрёнка? Умом тронулась? Ты ведь ещё совсем без сил. Это безумие! Я не могу тебя никуда отпустить. - Безумием будет, если я останусь. Голос старшей сестры был непривычно жёстким и уверенным. Мари почувствовала, что спорить бесполезно, дала указания подать экипаж и помогла Люсиль одеться. Всю дорогу до холмов Люсиль сжимала в руках оставленные Бастианом часы и молилась, чтоб он был в Хиллхоуме. Он, конечно же, был там. Разбитый и потерянный он вернулся домой. В тихий и одинокий особняк с мебелью завешенной белыми простынями. Некогда прекрасный палисадник весь зарос сорняками. Несколько дней он провёл лежа в постели. В руках он вертел пузырёк с прозрачным зеленоватым лекарством. Оно должно было убить зверя внутри него. Наконец Бастиан решил, что жизнь уже не сможет стать хуже. Он отыскал доктора Стивенса, того что лечил тогда Люсиль. Заплатил ему крупную сумму за молчание и отсутствие вопросов и попросил ввести ему в вену содержимое пузырька. Бастиан точно не знал, как подействует препарат, поэтому приказал доктору уйти сразу, как только закончит процедуру. Едва жидкость проникла в кровь Бастиана, он взревел от адской боли. Показалось, что в него влили раскалённый металл. Он вцепился в подлокотники кресла и с великим трудом вытерпел пока жидкость в шприце, наконец, закончилась. Сразу после этого доктор как было велено, удалился и оставил пациента корчиться на пыльном полу. От ощущения, что каждая кость в его теле сломана несколько раз, Бастиан потерял сознание. Очнувшись через несколько часов, он не сразу понял, где находится. Он пытался собрать по кусочкам своё сознание и вскоре его разум стал чистым и светлым как никогда. - Неужели сработало… Бастиан огляделся. Вокруг валялась разбросанная и разломанная мебель. На полу остались длинные глубокие следы от когтей. Расставив целую мебель по местам, он начал стаскивать обломки к камину. За этим занятием его и застал Ричард. Пару раз в месяц бывший конюх приезжал проверить особняк. Увидев открытую дверь, он решил, что туда забрались какие-то бродяги. Но когда вошёл, то в изумлении увидел таскающего мебель хозяина. Бастиан был рад знакомому лицу. Но от предложения погостить у них на ферме, вежливо отказался. Тогда Ричард съездил домой и привёз для хозяина горячей еды и продуктов на несколько дней. Бастиан от души поблагодарил Ричарда и с удовольствием поел, слушая рассказ, как у кого сложилась жизнь после его отъезда. Начало темнеть. Ричарду нужно было возвращаться к семье. - Мистер Нойд, если вам что-то нужно будет, только свистните и я сразу тут буду. Мы же недалеко живём, чтоб за поместьем приглядывать. Мы всем вам обязаны, поэтому можете на нас рассчитывать. - Спасибо,- Бастиан пожал ему руку и похлопал по плечу,- возможно, я не задержусь здесь. Но если соберусь уезжать, обязательно заеду попрощаться. Проводив бывшего конюха, он ещё долго стоял на улице возле дома. Перед глазами всплывали воспоминания о прошлой жизни. О Люсиль. Вот она собирает в поле цветы, чтоб расставить их по всему дому. Вот поливает палисадник тётушки. А вот скачет на подаренной им лошади, и золотые локоны свободно рассыпаются по плечам. Бастиан прикрыл глаза. Ему мерещился стук копыт. Прислушавшись, он понял, что это не воспоминание в голове, а действительно топот приближающейся лошади. Из под нависших над тропой ветвей показался всадник. Ещё совсем тонкий месяц осветил маленького наездника в светлой одежде. Казалось, что это едет ребёнок. Бастиан присмотрелся и узнал в этом ребёнке, Люсиль. Сердце его зашлось от счастья. От быстрой скачки её волосы растрепались и развевались за спиной как лёгкая накидка. Люсиль остановила лошадь прямо рядом с ошарашенным мужчиной и спрыгнула ему в руки. Она впилась страстным поцелуем в его холодные губы. Бастиан прижимал к себе любимую девушку, не в силах поверить в то, что это реальность. Он закружил её, а она залилась звонком смехом. Бастиан занёс неожиданную гостью в дом и сев в кресло усадили к себе на колени. Люсиль рассказала о своей болезни, и он миллион