-Нет-нет!! Я с вами полность солидарен, -Артур поднял вверх обе руки в примирительном жесте, -просто немного удивлён, ведь раньше вы не интересовались искусством.
-Это всё старость, на пенсии хочется заниматься чем то новым, что то узнавать, как то развиваться, а не сидеть на месте! Но ладно, лучше расскажи как у тебя дела? Как твоя новая пациентка?
После этих слов Артур сразу помрачнел и надолго задумался. Приехав просить помощи и совета давнего друга, он теперь не знал с чего начать, как объяснить весь тот раздрай, что сейчас происходит в его мыслях и душе, вызванный этим делом?
-Знаете, Николас, я даже не знаю, что вам сказать. Вы говорили, что София не контактна, игнорирует врачей и её никак не расшевелить. Основываясь на ваших словах и информации содержащейся в истории болезни, я приготовился к длительному периоду «осады», но она напротив, хотя и не стала со мной беседовать, но дала прочесть один из своих дневников. А по словам мистера Свона, это очень удивительный результат, ведь ранее она никого к ним не подпускала. Но вот прочёл я его и ответов никаких нет. Вроде бы, когда смотришь на всё со стороны, не возникает никаких вопрос, раздвоение личности есть, депрессия есть, но мне не даёт покоя одна мысль.
-Что же эта за мысль, Арти?
Артур поморщился, он терпеть не мог это своё прозвище, но поспешил продолжить свою мысль:
-Дело в том, что , вы не хуже меня знаете, что как правило появление второй личности , вызвано какими страшными событиями в жизни больного, настолько шокирующими его, что пациент создает себе альтер эго дабы защитить свою основную личность. Но в жизни Софии Свон такие события произошли в раннем детстве, а вторая личность появилась только в подростковом возрасте . Я не понимаю, почему так произошло, где всё это время она скрывалась? Ведь не может же быть такого, что раньше никто не замечал за девочкой никаких странностей.
И только обличив всё свои мысли и сомнения в слова и проговорив их в слух, он почувствовал некое подобие облегчения, как будто выпустил наружу того червя, что отгрыз его изнутри.
-Ты задаешь вполне логичные вопросы мой мальчик, но не тому человеку. К сожалению, когда с Софией только случилось это несчастье, Своны не стали обращаться к нам за помощью, видимо боялись огласки, ты же и сам знаешь, что ОНИ не последняя семья в городе. И когда Грегори всё же обратился за помощью ко мне было довольно поздно, девочка стала отказываться идти на контакт.Я предложил им поместить её к нам в больницу, да только она устроила такую истерику, что Грег отказался от этой идеи. Откровенно говоря, я прекрасно его понимаю, в этой девочке заключена вся его жизнь, он боялся, что если положит её в Ретрит, то оканчательно потеряет с ней связь. Я стал ездить на сеансы к ним на дом, но если по началу Софи пыталась как то поговорить, рассказать о своих чувствах, то после того случая, перестала. Я стать для неё врагом, на этом мои визиты и закончились. Насколько я знаю похожие истории случились ирис остальными врачами к которым они обращались.
-Да, я помню, она писала отчем то подобном в своём дневнике. А вы не помните, может вам показалось, что то странным в ней? Выпадающим из общего течения болезни?
-Странным? -старый врач грустно усмехнулся, - А что по твоему может нормального, в том что юная привлекательная девушка, из хорошей и обеспеченной семьи,перед которой открыты всё двери, вместо того, что бы жить и радоваться стала заложником собственного разума?
-Да, вы абсолютно правы, простите я просто пытаюсь пойматт какую то мысль, которая всё время ускользает от меня, способную объяснить причины происходящего с Софией, но она как будто всё время ускользает от меня.
Они надолго замолчали оба погружённые в свои раздумья. Николас внимательно смотрел на дно своей чашки чая, как будто там между плавающими чаинками были скрыты ответы на вопросы, мучающие его молодого друга.
-А знаешь, - неожиданно прозвучало в тишине, -я поначалу не придал этому значения, но может быть что то в этом и есть.
Артур встрепенулся и вопрошаюше посмотрел на него.
-Грегори говорил, что у него сложилось впечатление, что Софи нам какое то время забыла родной язык. А сейчас, вспоминая наши синей беседы, я вдруг подумал, что она действительно говорила как то странно. Использовала устаревшие обороты речи, слова и как будто бы за ней прослеживался какой то лёгкий акцент.