Светлана не поверила, что мать пошла на уступки.
— Но у меня есть условие.
Девушка вздохнула, зная, что та не согласилась так легко.
— Ты пообещаешь мне выйти замуж за Максима Захаровича, и я соглашусь. — Высказала свои условия Виктория Александровна.
По сравнению с Дмитрием, мать относилась к Максиму более оптимистично, ведь он много помогал Светлане.
— Мама.
— Это не обсуждается. Ты хочешь прыгнуть в пучину страданий, но я больше не стану тебя подталкивать. Ты моя дочь, и я делаю это для твоего же блага. Что не так с Максимом? Дело в том, что ты ему нравишься. Не многие мужчины станут ждать тебя шесть лет… — Виктория Александровна серьезно посмотрела на дочь. — Разве ты не видишь всего, что он сделал ради тебя?
Действительно, Максим очень старался для нее, был рядом в самые тяжелые для нее времена, заботилась о ней и ее семье. Она знала о его чувствах.
— Но я …
— Если бы он возражал против твоей беременности и ребенка, стал бы он ждать так долго? –
Виктория Александровна волновалась, огорчается ли Максима из-за беременности Светланы, но по-видимому он хорошо заботил девушку и детей, что поменяло мнение Виктории Александровны. Максим — надежный человек, он любит Свету, иначе он не стал бы так долго ее ждать.
Света была слишком молода, чтобы стать матерью-одиночкой, и по мнению Виктории Александровны, Максим Захарович прекрасно подходил на роль мужа дочери. Он был в тысячи раз лучше того, который, зная о ее беременности, вступил с ней в брак только ради исполнения мечту своей матери, а потом жестоко решил разводиться!
Светлана смотрела в пол, на самом деле мать была права, и все это имело смысл. Но Виктория Александровна не знала, что ранее у дочери встреча с матерью Максима. Тогда Оливия Владимировна поставила на вид Свете, она хотела, чтобы Светлана отшатнулась от ее сына, Максима.
Она, чувственная женщина, конечно когда-то растрогалась от такого заботливого Максима. Но она не могла…
Однако Светлана не собиралась рассказывать маме об этом. Ведь мама всегда беспокоилась о ее будущей жизни и боялась, что с детьми дочери будет сложно найти свое счастье.
Если бы она рассказала о том, что мать Максима встречалась с ней и надеялась, что она не связывается с Максимом, Виктория Александровна расстроилась бы, без конца переживая за будущее дочери.
— Мама, если я выйду замуж за того, кто мне не нравится, я не буду счастлива.
— Но он любит тебя и хорошо к тебе относится! Разве этого не достаточно? Чувства появятся, когда вы вступите в брак и будете проводить каждый день вместе. — Виктория Александровна все еще изо всех сил старалась уговорить дочь.
Светлана чувствовала себя крайне беспомощно. Будучи крайне истощенной непониманием матери и преследованием Дмитрия, она опустила голову и потерла лоб. Эти переживания лишали ее сил.
— Мама.
Паша стоял у двери, маленький, но стройный, как солдат. Он только что тайком слышал их разговор и знал, о чем они говорили.
— Мама, мы из России. Я с сестренкой никогда не был в твоем родном городе. Разве это не здорово, что сейчас мы можем это сделать? — Паша искренне посмотрел на мать и бабушку.
— Ты еще мал и многого не понимаешь. — Виктория махнула рукой и попросила его пойти в гостиную, присмотреть за сестрой.
— Хотя я еще мал, у меня есть право выбора и я могу выбирать, и я согласен вернуться. — Мальчик выглядел очень серьезно. — Я сын своей матери, поэтому я тоже русский и должен вернуться в Родину.
Светлана и Виктория Александровна переглянулись, они почти никогда не упоминали об их отце. Только один раз Светлана сказала, что по результатам расследования Максима, их отец мог быть греком. Но дети были похожи на мать, и выглядели как русские, и у них отсутствовали греческие черты.
Светлана была очень довольна тем, что у ее детей был такой же цвет кожи и внешность, как у нее, и ребята не были похожи на греков.
— Паша, — сказала мать своему сыну.
— Мамочка, давай вернемся, я хочу посмотреть, как выглядит твой родной город, — сын моргнул и с надеждой взглянул на нее.
Светлана подошла и обняла малыша, крепко сжав его в своих объятиях, ей стало необъяснимо грустно, из-за чего она боялась говорить.
Виктория тоже не могла вынести происходящего, но ее решение оставалось твердым:
— Подумай о моих словах.
— Бабушка, мама не любит дядю Максима. Почему ты настаиваешь на том, чтобы они были вместе? — Паша говорил, как взрослый. — Мама достойна лучшего.
Виктория Александровна сердито рассмеялась. Что пятилетний ребенок мог в этом понимать?