— Вы наш постоянный клиент, и не в первый раз уже покупаете у меня креветки, знаете же, когда они свежие, а когда — нет, — продавец был очень красноречив, — берите, продам Вам по самой низкой цене — 960 рублей за кило, идет? Если бы на Вашем месте был бы кто-нибудь другой, то дешевле, чем за 1200 рублей не продал бы.
— Взвесьте мне килограмм, пожалуйста, — Екатерина Алексеевна была в приподнятом настроении.
Карта, которую отдал ей Дмитрий Ильич, была безлимитной, так что у нее были деньги. Ее нельзя было назвать транжирой, обычно она торгуется, но этого продавца она знала хорошо и понимала, что в другом месте дешевле ей действительно не найти, так что она взяла только у него креветки, понимая, что он не лжет.
— За кило 300 получится…
— 1,248 рублей.
Продавец не успел еще посчитать итоговую сумму, как Паша сделал это за него. Он был слегка ошарашен, когда, нажав на калькуляторе кнопку «равно», на экране и впрямь высветилось 1,248.
— Тебе сколько лет, малыш? Такой смышленый, — улыбаясь, произнес продавец. Он впервые видел такого очаровательного и умного ребенка.
— 5 лет, — Паша ничуть не был растроган похвалой, для него это было проще простого.
Продавец передал креветки Екатерине Алексеевне со словами:
— Вот же кому-то из ваших родственников посчастливилось стать родителями такого очаровательного ребенка.
Она молча забрала креветки, слова продавца не очень понравились ей, ведь эти прекрасные детки ей неродные. Она помрачнела и равнодушно протянула ему деньги:
— Вот.
Продавец улыбнулся, не показывая ни капли недовольства. Екатерина Алексеевна, держащая в руках пакет с креветками, протянула его Виктории Александровне:
— Это вам подарок.
Она тут же махнула рукой:
— Нет, нет, не надо, зачем это? Я сама куплю.
— Да в этом же нет ничего такого, я просто нахожу ваших детей очень милыми, для других я бы этого не сделала, — Екатерина Алексеевна, не принимая отказа, положила в их тележку креветки.
— Но я не могу. Это слишком… — Виктория Александровна потянула руку, желая вынуть креветки из тележки и передать их обратно Екатерине Алексеевне, но в этот момент Маша внезапно произнесла:
— Бабушка, спасибо!
Виктории Александровне нечего было сказать. Ох уж этот ребенок.
— Ой, да не за что. — голосок Марины был настолько приятным, что Екатерина Алексеевна не могла остаться безучастной.
После такого Виктория Александровна уже не могла отказаться, поэтому сказала:
— Мне очень неловко, спасибо Вам большое!
Екатерина Алексеевна тут же махнула рукой:
— Не за что, не благодарите.
— Нам все еще нужно купить кое-что, так что мы пойдем, — произнесла Виктория Александровна.
— Конечно.
Екатерина Алексеевна уставилась на Пашу, желая поговорить с детками, подружиться с ними, однако, это были чужие дети, которых к тому же она видела впервые. Она и так была чересчур радушной, так что если бы она еще и предложила им пойти с ней, то наверняка вызвала бы этим неприязнь, подумали бы, что она торговка людьми или что-то в этом роде.
Екатерина Алексеевна вздохнула, вспоминая о том, кого она воспитывала с детства: он так и не нашел никого с тех пор, как развелся, Дмитрию Ильичу уже за 30, но речи нет не только о детях, но даже и о невестке. Она помрачнела, если бы они не развелись, кто знает, может быть, у него были бы дети, все-таки Светлана тогда уже была беременна.
Это все из-за Дмитрия Ильича самого.
Остался теперь у разбитого корыта.
У Екатерины Алексеевны пропало настроение ходить по магазинам, в любом случае дома есть еда, а Дмитрия Ильича не факт, что вернется к ужину, так что она вышла из супермаркета. Водитель, заметив, что она вышла без покупок, обернулся к ней:
— Ничего не купили?
Екатерина Алексеевна грустно произнесла:
— Нет настроения, поехали.
Водитель промолчал. Екатерина Алексеевна вернулась на свою огромную, пустую виллу, где не было ни души. Не было ощущения дома, здесь явно не хватало хозяйки и пары детей. Она положила на стол пустую сумку, которую держала в руке, беспрестанно вздыхая. Вспомнив Пашу, Екатерина Алексеевна подошла к столу, открыла ящик и достала оттуда детскую фотографию Дмитрия. Ему не нравилось фотографироваться, поэтому это была его единственная фотография с детства. Она присмотрелась — Паша и правда был похож на этого мальчика с фотографии, как две капли воды. Как такое возможно?
У Гусевых только один ребенок, это Дмитрий Ильич, позже хотя Илья Никитич женился вновь, но больше не хотел детей, так что у Дмитрия не было не братьев, ни сестер. Не сказать, что у него вообще никого не было, разве в этом мире есть люди, у которых совсем нет кровных родственников, но очень похожи друг на друга?