— Не строй из себя паиньку перед папой. Ты просто боишься, что мы с братом разделим семейное имущество и отнимем твое место в корпорации. Поэтому ты так стараешься угодить папе…
— Хватит! — Захар Гордеевич ударил по столу. Из-за сильной злости он закашлял, от чего его лицо покраснело.
Глеб похлопал ему по спине.
— Греб всегда льстит к людям, и сейчас подлизывается к папе — кричала Анна.
Семейный бизнес находился только в руках Глеба. С того момента, как она вернулась в семью, прошло уже много лет, но каждый раз, когда она говорит, что хочет поработать в компании, Глеб находит какой-нибудь предлог, чтобы отказать ей. Разве это не значит, что он боится раздела имущества?
— Довольно, возвращайтесь в свои комнаты! — Оливия Владимировна не могла продолжать это слушать. Это были ее дети, и она любила каждого из них.
— Пусть говорит! — Захар Гордеевич раскрыл рот, тяжело дыша. Казалось, что он вот-вот перестанет дышать и потеряет сознание.
— Папа, разве справедливо отдавать компанию только Гребу? — высказалась Анна. Она давно была недовольна этим фактом и теперь смогла воспользоваться возможностью и сказать об этом.
Глеб посмотрел на нее, не произнося ни слова.
Захар Гордеевич поднял глаза и произнес:
— Ты хочешь поговорить о справедливости?
Он не выжил из ума, он поставил старшего сына на этот пост, потому что видел их всех насквозь.
Максим без его согласия пошел изучать психологию, стал психологом, и теперь ничего не смыслит в бизнесе. А сейчас в такое конкурентное время без этого будет нелегко. Успеет ли он обучиться этому? И к тому же разве этому можно просто обучиться? Для этого нужно обладать способностями, смелостью и дальновидностью, а у Максима этих качеств не было.
А Аня? Она могла бы быть с Дмитрием, но не из-за своих личных качеств, а из-за той истории, произошедшей с ней в детстве. Из-за жалости или сострадания Дмитрий мог бы сделать ее своей секретаршей, чтобы она подавала чай и составляла ему расписание. Но самым главным было то, что она девушка и в будущем выйдет замуж, ей нужно и о своей семье заботиться. Просто не нереально отдать ей акции!
Что же касается Глеба, он учился в бизнес-школе, а после ее окончания продолжал учиться у отца и затем возглавил компанию. У него было выдающихся способностей, но он много лет занимался этим и накопил богатый опыт. Он сможет сохранять компанию в ее нынешнем состоянии. Поэтому когда его старший сын был у власти, он мог расслабиться.
— Дорогой, успокойся. Они же дети, они ничего не понимают, — успокоила его Оливия Владимировна. Она подошла к нему и погладила по спине.
— Хмм, — холодно улыбнулся он. — Им уже по тридцать лет, а они все еще дети? Без моего разрешения никому нельзя выходить, — произнес он, глядя на жену.
— Хорошо, — с осторожностью ответила Оливия Владимировна, боясь снова разозлить его.
Глеб помог отцу встать и произнес:
— Отец, нам нужно идти. Боюсь, что ситуация станет все более и более неконтролируемой.
Сейчас ситуация обернулась против них, но об этом знало еще не так много людей. Однако если промедлить, и эта новость продолжит распространяться, через пару дней уже будет сложно что-то предпринять.
Захар Гордеевич тоже понимал серьезность дела, с помощью сына он встал на ноги и произнес:
— Скажи водителю, чтобы готовил машину.
— Я поведу, — ответил Глеб.
— Хорошо.
Глеб с отцом вышли.
— Мама, посмотри, как папа несправедлив, — Анна обратилась к Оливии Владимировне. — Он доверяет только Глебу, и все отдает только ему.
Оливия Владимировна, конечно, понимала своего мужа. Если бы их младший сын был действительно способен, он бы непременно доверил ему компанию. А Анна была девушкой, и к тому же будучи ребенком, она потерялась и не была рядом, поэтому его чувства к ней не были такими глубокими. Учитывая трудолюбие и заботу Глеба, естественно муж ценил Глеба больше других.
— Вы заварили такую кашу, но даже не раскаиваетесь в этом, и вместо этого начинаете ссориться между собой. Отчего вашему отцу радоваться? — Оливия Владимировна посмотрела на дочь. — Ты девушка, и в будущем ты выйдешь замуж. Главное в жизни женщины — семья. Не имеет значения, попадешь ты в компанию или нет.
— Если я девушка, значит я не являюсь наследником?
Анна не ожидала услышать такие слова от матери. Какой век на дворе? Мужчин до сих пор ценят больше, чем женщин?
— Если так, почему вы искали меня, почему признали и вернули меня, если презираете тот факт, что я бесполезная? Не лучше ли было вообще не признавать меня?! — Анна заплакала и убежала наверх.