В это время ворота виллы распахнулись. Дмитрий вошел с Павлом на руках, за ним следовала Светлана. Она по привычке открыла шкаф для обуви и достала домашние тапочки. Женщина знала, какие тапочки принадлежали Дмитрию, и положила их перед ним.
Мужчина опустил глаза, взглянул на нее и произнес:
— Ты все еще помнишь…
Светлана замерла. Она пробыла здесь меньше месяца, но все еще помнит его тапочки. Женщина подняла голову и спокойно сказала:
— Я помню все, что когда-то видела.
Виктория Александровна встала с дивана, посмотрела на Дмитрия, а затем на свою дочь.
Екатерина Алексеевна увидела, что хозяин вошел с Павлом на руках, а за ним вошла Светлана. Она широко раскрыла рот и посмотрела на Викторию Александровну:
— Это ваша дочь?
Женщина кивнула ей в ответ.
Казалось, Екатерина Алексеевна сразу все поняла. Ей стало ясно, почему Виктория Александровна не хотела говорить о детях. Поскольку ее дочь развелась и родила ребенка, она, скорее всего, злилась на то, что родители ребенка развелись, поэтому она и не хотела упоминать о прошлом.
Екатерина Алексеевна приняла детей Светланы как детей Дмитрия. Она помнила, что Светлана была беременна шесть лет назад. Хотя вначале они жили раздельно, но первую брачную ночь провели в одной комнате. Причем и по времени тоже все совпадало, так как Павлу уже пять лет, а после свадьбы прошло шесть лет.
Комната внизу принадлежала Дмитрию. Однако после того, как Светлана ушла, он редко приезжал сюда.
— Я отнесу его в комнату, чтобы он поспал, — сказал мужчина.
Светлана дала согласие.
— Света! — Мать поспешно позвала ее. Ей хотелось о многом расспросить свою дочь.
Светлана стояла у двери и еще не успела войти внутрь:
— Пойдем, поговорим во дворе.
— Хорошо, — ответила ей мать. В конце концов, им неудобно будет свободно разговаривать в присутствии других в чужом доме.
Женщина переобулась и вышла на улицу следом за дочерью.
Под ногами мягким ковром стелилась зеленая трава, полностью покрывавшая двор усадьбы. На фоне зелени стояла искусственная скала, из которой шумно стекала в пруд струящаяся вода. В пруду плавали необычные декоративные рыбы с изумрудным окрасом и длинными хвостами, на вид очень редкие и дорогие. Впереди стоял круглый стол с зонтом и четырьмя плетеными стульями.
Светлана придвинула стул для матери. Мать села.
— Что происходит? Почему Максим Захарович внезапно решил похитить нас и почему ты все еще с Дмитрием? Вы ведь с ним развелись и вас ничего не связывает. Может, Максим Захарович узнал о том, что вы опять вместе, и разозлился от ревности? Поэтому решил так поступить?
Мать задавала дочери много вопросов и поделилась с ней своим мнением.
Светлана покачала головой:
— Нет…
Она разговаривала с Максимом раньше и была готова дать ему шанс, чтобы попробовать построить с ним отношения. Позже, из-за интрижек его сестры, Светлана поняла, что у нее с этим мужчиной ничего не получится. У них не было любви, к тому же между ними стояли Анна и его мать.
— Почему так вышло? — Мать спросила у дочери и, подумав о чем-то еще, сразу же переспросила. — Ты рассказала ему о том, что его мать говорила с тобой?
— Нет, — ответила Светлана, сжимая свои руки. Она не знала, как рассказать матери о том, что Максим ей сделал. Ведь нелегко говорить об этом.
— Тогда почему же? — Как может человек вдруг так сильно измениться?
После возвращения она постоянно думала об этом, но до сих пор не поняла, почему он стал таким.
— Мам, ты ведь знаешь, что я не люблю его. — Дочь стала еще крепче сжимать свои руки, ее ладони аж вспотели. После всего, что случилось между ней и Максимом, она должна была рассказать матери всю правду. Светлана рассказала о том, что он пытался с ней сделать.
Мать резко встала со стула:
— Что? Как он мог пойти на такое?
Светлане тоже с трудом верилось в это, но в глубине души она понимала его. Максим любит ее, а Анна любит Дмитрия. Если он ее уничтожит, тогда Анна сможет быть с любимым вместе. Скорее всего, он сделал это ради счастья своей сестры.
Виктория Александровна уселась на землю и, задумавшись, долго приходила в себя:
— И вправду, нельзя судить человека по внешности.
Верно говорят, что чужая душа — потемки.
— Тогда что у тебя с Дмитрием? — Опомнившись, мать снова спросила и посмотрела на дочь, — Неужели ты его любишь?
Глава 120 Они — ваши дети
— Я…
Светлана испытывала внутренний разлад. Женщина чувствовала, что любит Дмитрия, однако она не хотела признавать свои чувства и не желала много думать об этом. Светлане казалось, что это похоже на любовь, но ее мучали сомнения… Она не хотела разбираться в своих непонятных чувствах к нему, не желала докапываться до истины, любовь это или нет. Ей больно думать об этом. Женщина была в замешательстве и не знала, что ответить своей матери.