— Объясни мне все! — Светлана сказала с недовольным лицом и ждала, пока он не прояснит эту ситуацию. — Говори же! — она бросила взгляд на сына.
Ее сын поморгал и сказал правду:
— Мамочка, я знаю, что дядя Максим обижал тебя.
От услышанного у Светланы сердце в пятки ушло. Она не могла понять, откуда он это знает?
— Паша.
— Это он мне сказал, — сын указал на Дмитрия. — Когда дядя Максим пришел к нам домой и хотел забрать нас с собой, чтобы пообедать вместе, я сразу почувствовал, что он замышлял что-то недоброе. Поэтому я позвонил ему и позвал на помощь. Он спросил, хочу ли я отомстить дяде Максиму, и я сказал, что хочу. Затем он сказал, чтобы я позволил дяде Максиму похитить нас, чтобы были доказательства его преступления.
Павел знал, что мама не оставит его, даже если Максим будет угрожать ей, она никогда не будет рисковать безопасностью сына. Вначале мальчик хотел сказать всю каминную заботу Дмитрию, но вспомнив, что тот однажды бросил его мамочку, Павел решил не говорить. Он хотел, чтобы мамочка рассердилась на Дмитрия из-за этого.
— Это правда? — Направив на Дмитрия свой холодный взгляд, Светлана переспросила.
Не было смысла отрицать. Дмитрий был не из тех, кто ведет себя недостойно.
— Да.
Светлана очень разозлилась, но не стала проявлять свои эмоции перед сыном. Она велела сыну хорошенько отдыхать:
— Паша, ты поспи немного, а мамочка вернется в нашу квартиру, чтобы принести тебе одежду.
Потягивая на себя одеяло, мальчик послушно кивнул ей в ответ. Он краем глаза посмотрел на Дмитрия, и на лице появилась довольная улыбка. Паша думал про себя: «Ну, вот, мамочка рассердилась, посмотрим, как ты теперь ее поцелуешь.»
— Пойдем со мной, — сказала Светлана и вышла из комнаты.
Дмитрий взглянул на Павла:
— Малыш, зачем ты подставил меня?
— Я же сказал правду, какая же это подстава? — Павел потянул на себя одеяло и закрыл пол-лица, оставив открытыми свои горящие глаза. — На самом деле, это ведь ты велел мне специально сделать так, чтобы меня похитили.
Последнее предложение он произнес еле слышно, ведь Дмитрий ему помог наказать злодея, а он за добро отплатил злом за добро. Однако Дмитрий в самом деле совершил ошибку — ставить ребенка под угрозу. Размышляя таким образом, мальчик вовсе и не считал себя виноватым перед этим мужчиной.
— Ты прав, — ответил Дмитрий, а затем слегка улыбнулся. — Я признаю свою ошибку, зато…
Улыбка на его лице становилась все шире, и он неожиданно спросил:
— Как ты думаешь, я смогу успокоить твою маму, чтобы она не злилась на меня?
— Не сможешь, — ответил Павел с большой уверенностью в том, что мама очень сильно его любит. — Меня мамочка родила и она очень сильно меня любит.
Дмитрию стало смешно и он громко рассмеялся от такой детской логики. Только дети могут быть самыми родными? Мужчина нагнулся, двумя руками охватил Павла по бокам и встретился с ним взглядом:
— Малыш, я смогу дать твоей мамочке то, чего ты никогда не сможешь дать.
— Что? — Павел растерялся от его решительного взгляда.
Дмитрий выпрямился, будто ничего и не было, и затем стал аккуратно поправлять и так ровный воротник:
— Твоя мамочка ждет меня.
— Говори прямо! — Павел резко сел.
Разозлился? Дмитрий спокойно вышел из комнаты, игнорируя крики мальчишки.
Светлана долго ждала его снаружи и, увидев, что он только что вышел, спросила:
— Что ты там делал? Почему так долго?
— Сказал кое-что твоему сыну. — Дмитрий держал в руке ключи от машины и нажал на кнопку, чтобы открыть двери. Из автомобиля, припаркованного у дверей, раздался звуковой сигнал разблокировки дверей.
— Поехали.
Светлана последовала за ним и села в машину. Когда они проехали некоторое расстояние, она заговорила:
— Останови машину, мне нужно поговорить с тобой.
Дмитрий остановил машину на обочине.
— Ты слишком переборщил! — Отвернувшись от него, Светлана смотрела в окно. Она даже не осмеливалась взглянуть на него. В глубине души женщина сильно разочаровалась в нем. Она не просила, чтобы он любил ее детей, и тем более не надеялась, что он примет их. Однако она не могла смириться с тем, что Дмитрий рисковал безопасностью ее детей.
— Они для меня — все, понимаешь? — Светлана схватилась за грудь. Ее сердце защемило, будто его чем-то прокололи. Женщина выглядела расстроенной. — Как ты мог использовать его в качестве приманки! А что, если вдруг что-то случилось бы?! Ты вообще задумывался об этом? — Она опустила голову. — Я не такая, как ты, который еще не наигрался. У тебя может быть много любимых женщин, ты можешь иметь много детей, а у меня есть только они.