— Екатерина Алексеевна, распорядитесь комнаты для гостей! У меня дела, позже вернусь. — не то, чтобы Дмитрий не хотел есть дома, скорее же он не хотел, чтобы Виктория Александровна чувствовала себя неловко, пока он находится дома, поэтому он и сказал об этом.
— Ты будешь ужинать не дома? — спросила Светлана и снова пожалела об этом, этот вопрос показался ей лишним. Он усмехнулся и хмыкнул.
— Да, есть дела. Ты останешься в той же комнате, что и раньше, Паша живет неподалеку, так что ты сможешь легко о нем позаботиться.
— Спасибо, — он уже все устроил хорошо, Светлана была ему благодарна за это.
— Не благодари, мы же супруги, — эти пять слов были сказаны с особым выражением, он говорил это для Светланы, но еще как будто и для Екатерины Алексеевны с Викторией Александровной, чтобы они поняли статус их отношений со Светланой сейчас. Дмитрий встал, Мария взяла его за руку.
— Папа, ты куда, я могу пойти с тобой? — она подняла голову, хлопая ресницами.
— Нет, — Дмитрий ущипнул ее за носик.
— Почему? — разочарованно спросила Мария. Она хотела пойти с папой. Что же ее делать, если он уйдет и не вернется? Тогда у нее не будет отца, а этому она не хотела ни в коем случае, так не пойдет.
Дмитрий терпеливо веселил ее.
— Ты хочешь, что ты мне нравишься?
— Да, — Машенька без колебаний кивнула.
— Тогда тебе нужно слушаться меня, понимаешь?
— Поняла!
— Хорошенько поужинай, послушайся маму и бабушку, и жди меня дома.
Маша немного противилась, но все-таки кивнула.
— Что ж, тогда ты скоро вернешься, — она боялась, что если не будет слушаться, то папа не будет любить ее.
Дмитрий поднялся наверх и переоделся. Его одежда промокла, когда они с Машей были в ванной. Она была немного липкой и неудобной. Через несколько минут Дмитрий спустился. Он надел чистый черный костюм и выглядел гордо, под ярким светом он выпрямился, став изящным и очень привлекательным. Однако можно было ощутить его равнодушие и отстраненность. Маша была восхищена, когда увидела спускающегося человека. Даже когда бабушка ее кормила едой, Машенька не могла вольно открыть рот. Все ее внимание уделила красивому отцу.
— Машенька, — окликнула ее Виктория Александровна.
Мария пришла в себя и вздохнула.
— Папа красавец, — ее папа самый красивый!
Виктория Александровна почти испугалась за ребенка, почему она так на нем помешалась? Когда Дмитрий дошел до порога, Маша резко встала со стула, подбежала, остановилась недалеко от него, посмотрела и спросила:
— Папа, ты вернешься? Ты не бросишь нас, да? — Паша сказал ей, что папе они не нужны, поэтому она боялась, что отец не вернется и снова бросит ее, брата и маму. Ее глаза стали красными, голос охрип, — Не покидай нас! — она боялась, очень боялась. Она не хотела отходить от папы.
— Нет, обещаю. — посмотрев в ее встревоженные глазки, Дмитрий подошел, коснулся ее головы.
Ребенок снова был счастлив, улыбаясь.
— Тогда поцелуй меня! — она поднялась на цыпочки и вытянулась, чтобы стать поближе к нему.
Дмитрий нагнулся к ней, Маша крепко обняла его за шею, чмокнула, приблизилась к губам, немного заслюнявила его лицо и оставила на его лице мясную подливу…
Что за дело? Разве эта девочка по приказу Бога сюда пришла мучить его?
Глава 128 Ответный подарок
Светлана принесла ему влажные салфетки, однако Дмитрий не стал их брать. Вместо этого он поднял на нее свой равнодушный взгляд. Разве она не должна извиниться за свое предательство?
Будто прочитав его мысли, Светлана поднесла свою руку к лицу Дмитрия, намереваясь вытереть с него слезы. Однако в этот момент Мария потянула ее за рукав.
— Мамочка, можно я.
Светлана наклонилась и посмотрела на свою дочь, в глазах которой читалось непреодолимое желание помочь ей.
— Можно я помогу папе? — капризно спросила Мария, не отпуская маминого рукава.
Светлана была не в силах ей отказать, но когда она отдала дочери салфетки, то Дмитрий, который все это время молча наблюдал за происходящим, подошел к ним и, взяв салфетку, принялся вытирать свое лицо.
После некоторых раздумий Светлана промолвила:
— Моя дочь не монстр.
Она тщательно скрыла свою обиду на этот поступок.
— Но очень похожа.
Вытерев свое лицо, он вернул влажные салфетки Светлане и сказал:
— Я пойду.
Мария, которая слышала их разговор, нахмурилась. Она не поняла, о чем говорили родители, и, когда дверь за папой закрылась, она подняла голову и вопросительно посмотрела на Светлану.