Для каждого из нас, наверное, есть на небе звезда. Или для каждой звезды есть человек. Мы этого не знаем. Да и не узнаем никогда, как бы далеко в науке не зашёл человек, он никогда не найдёт ответа на этот вопрос. Это невозможно потрогать руками или математически рассчитать. Это можно только понять, понять душой, почувствовать сердцем. Вот и всё, всё просто. Но просто ли? Просто тем, кто понял и почувствовал. А остальным?
Одни, ничего не понимая, тонут в ежедневной рутине, они неопасны: им всё равно. Не поняли - ну и ладно. Но другие - они опасны, потому что завистливы и злобны. Они ничего не чувствуют и не понимают. Но знают, что есть другие, которые могут это. И это их злит, бесит, выводит из равновесия: они сходят с ума от зависти и начинают мстить, уничтожать ненавистных им иных людей.
Некоторые в их защиту говорят, что их можно понять. Но как понять людей которые из- за того что, что - то не могут понимать и чувствовать, готовы уничтожать тех, кто чувствует и понимает? Но, ничего не поделать: так было и будет.
Почему я так думаю? Почему мои мысли заняты этим раздумьем? Я не знаю. Наверное, так было в мой прошлой жизни. И, надеюсь, никогда уже не будет.
ТА, КТО НЕ В СЕБЕ
1.22
Утро, как всегда, наступило нежданно - негаданно. Я проснулся очень рано - очевидно, сработал мой биологический будильник, так как я несколько раз повторял себе перед сном, что нужно проснуться пораньше. Вот на радость себе и проснулся: сработало. Выполнив как всегда утренние процедуры, взяв велосипед, я отправился в посёлок. Как всегда, всё то, что я встречал по пути, радовало меня: луга, рощи, лес и пригорки. Можно сказать, уже мой старый знакомый, пасущий коз и овец, супруг хозяйки магазина. Посёлок с его приветливыми и доброжелательными жителями, которые стали моими любимыми и родными людьми. Но я искал встречи не с ними - я искал встречи с ней, той несчастной, которую встречал уже несколько раз, но так толком и не поговорил.
Благо посёлок был небольшим. Оставив велосипед возле магазина, знаками поздоровавшись с его хозяйкой (она смотрела к окно, когда я приехал), показав, что я убегаю, а велосипед остаётся, и получив такой же ответ кивком и милую улыбку, пошёл бродить по улицам поселка.
Она сидела в садике на окраине посёлка, под цветущей вишней, и плакала. Мне было, очень искренне, жаль её. Весь внешний вид говорил о том, что она - несчастный человек, что всё её существование - это мучение, мучение, в котором нет ни отпусков, ни перерывов. Только душевная боль и терзание, и ожидание приговора, приговора, который вряд ли ослабит её боль и страдание. У неё не было иного пути сейчас. Раньше, много лет назад, она могла всё изменить: свернуть с неправильного пути, покаяться во всех своих грехах. Но, увы, она не покаялась, она не свернула в нужном направлении, более того, она считала, что всё делает правильно. И иного не должно быть - только так, как она считает. Вот теперь здесь, сидя под вишней, идя по улицам посёлка или просто не выходя из дома, она чувствовала всю ту боль, которую причинила людям. Людям, которых по своим идейным соображениям, не любила и не считала людьми. Я подошёл ближе и присел рядом с ней.
- Добрый день, - сказал я ей.
Она отрешённо посмотрела на меня и ничего не ответила.
- Зря вы так, мне искренне вас жаль, тяжело смотреть на страдающего человека.
- Что вы знаете о страданиях?! - вскрикнула она и сразу же осеклась.
- Быть может, я ничего не знаю о страданиях, но я вижу ваши. Да, я забыл сказать вам: я помню вас, мы когда-то встречались.
- Я вас не помню,- ответила она.
- Такого не может быть: вы преподавали у меня в школе.
В её глазах вспыхнул огонёк злобы и ненависти и через мгновение потух, уступив место боли и страданию.
- Я не делала тебе ничего плохого,- сквозь зубы процедила она, сжав губы так, что они начали синеть.