— Ты прекрасная, Леон! — выдыхает и видимо решив еще больше меня помучить нежно целует все места не прикрытые бинтами и пластырями. Я вся сплошная эрогенная зона, его поцелуи подымаются выше по моей ноге, будоража сознание. Страха больше нет, есть предвкушение и оно неистово. И вот наступает тот момент, он видит меня, опустив ноги, аккуратно поддевает шорты и снимает их, а я помогаю, подаюсь тазом. Если уж сходить сума, то до конца.
— Как долго я мечтал об этом, как долго… — смотрит на меня влюбленно: глаза - рот - грудь - живот - и я, открытая для него.
Он тихо постанывает и аккуратно закидывает ноги себе на плечи, и убедившись, что они не соприкасаются с ранами, опускается с поцелуем на нижнюю часть бедра и плавно двигается мокрым жаром к средине.
Его нежный язык и губы ложатся поцелуем на мои мокрые и жаждущие губы.
— Сладкая…невероятная, — эти слова и те движения которые он делает своим волшебным языком... я никогда ничего подобного не испытывала, это не описать.
— Бог мой, Сэм! — вырывается из меня, и я тут же вспоминая где мы находимся закусываю руку. Не хватало еще родителей разбудить.
Его язык и губы касаются самых сокровенных мест, а палец одной руки присоединяется к этому тандему. Язык на клиторе,а пальцы наращивая темп врываются в меня. Два. Потом три. И я больше не могу сдерживаться: в глазах темнеет, уши закладывает и я вздрагиваю от волны оргазма который разбивает меня на маленькие кусочки.
— Леон... сладкая такая. — Шепчет он, продолжая целовать мое дрожащее тело.
Не знаю сколько времени прошло, минута, две, десять, прежде чем я пришла в чувство и смогла открыть глаза.
И как ни странно, только один вопрос крутиться у меня в голове: Как назвать то, что сейчас произошло? Я ведь думала, что испытывала оргазм ранее, но что тогда я только что познала? Ничего сильнее, приятнее и душераздирающе не ощущала, никогда и ни с кем.
25
Сэм
Как я не спустил в трусы, сам удивляюсь. Она вся такая ... яркая, тесная, мокрая. Член снова наливается, стоит только вспомнить как она текла подо мной, я был готов выпить всё до последней капли. Офигенная.
Это совсем не входило в мои планы, поцелуй, да, входил! Он уже три года в моей голове сидит, мечтал почувствовать её на вкус...слаще нектара оказалась.
Сегодня, после разговора, с братом всё на кон поставил: сейчас или никогда. И каково было мое удивление, увидеть её такую податливую и горячую, а там уже случился полный провал: башку снесло сразу, мозги отключились, вся кровь с тела прилила к одному органу, оставив голову в каком-то тумане. Хотел её так - думал сдохну. Всю хотел. Знал, что братец не жалует киски, сам как-то проговорился, что лизать и сосать - это бабское дело. Я тогда вообще опешил, как можно её не хотеть? Не хотеть всю обцеловать? Она же конфета сладкая. Да её же трахать можно сутки напролет. Это я тогда представлял только, а сейчас вкусил и вообще боюсь, что не вытяну и дня без нее.
Интересно, есть ли какой-то наркотик который вызывает сильную зависимость с первого раза?
— С возвращением! - подымаюсь на локте и еле шепчу что бы не спугнуть. Не могу скрыть свою дебильную улыбку, хоть и не кончил, но чувствую себя каким-то... счастливым что ли. Но и мысль, что сейчас могу быть послан, плотно засела в голове. Зато точно знаю, что не зря всё было.
— Сэм...- глаза мечутся, прямо вижу как бегают, как щеки краснеют, ножки свои поджимает, одеяло до подбородка натягивает. А во мне словно суперспособность открылась: я могу видеть и чувствовать в темноте. Прекрасная такая, еще больше завожусь, обожаю когда она смущается, может в последний раз её такой вижу, хоть полюбуюсь.
— Я только что тебя целовал там, — провожу рукой по одеялу, которое скрывает идеальный плоский живот и совершенную киску, поглаживаю и на нее смотрю, не могу оторваться. — Леон, ты прекрасна!
Она резко отпрыгивает на край кровати и смотрит, как будто первый раз видит. Ну таким уж точно впервые, для меня это тоже всё странно, но то, что мне не хочется отсюда уходить - это факт, и даже Грейс с Питом не волнуют.
— Прости, Леон! — ближе к ней подтягиваюсь, как котенок маленький, который под шкаф забился, глаза на меня свои округлила, кажется сейчас и шипеть начнёт, защищаться. Пытаюсь взять её за руку и подвинуть к себе, — Я не хотел тебя обидеть, я сделал тебе больно? — вдруг осознаю, что совсем себя не контролировал, и возможно задел её раны. Блять. Сейчас у меня шерсть на спине дыбом станет от злости, на этого придурка.
— Нет... — еле слышно говорит она, и слышу, впервые, как она начинает дышать. Отходит.