Боковым зрением замечаю как Сэм спохватившись уже хочет его за шкирку взять и оттянуть от меня, но не требуется, Артур почувствовав движение позади, отходит сам. Потом пятится назад и жадно осматривает, нарочито, с издёвкой.
— А чего за руки не держитесь? — удивленно руки разводит, — Не стесняйтесь, любовнички!
Я вытираю рукавом губы от мокрого поцелуя, возможно этот жест еще больше его взбесит, но не могу носить на себе этот вкус. Боюсь признаться, что он мне противен.
— Ты что устроил здесь, мать твою? — рычит Сэм очерчивая руками помещение и вплотную к брату подходит.Поза устрашающая, боевая. Но и Артур тоже плечи расправляет, дабы с братом поравняться, и в улыбке ехидной растекается, еще больше провоцируя.
Стоят, как на ринге, друг другу в глаза смотрят, руки в кулаках сжимают, дышат часто, будто решая кто первый сорвётся.
А я и вовсе не дышу, ведь оба сильные, упрямые, ревнивые, могут запросто убить друг друга. Сейчас на них смотрю и вижу, что способны на это, мечтают.
Глаза у обоих чёрные, дикие, пеленой затянуты. Больше всего этого боялась, что вот так кинутся друг на друга... из-за меня. Это только в книжках прекрасно и романтично всё звучит, когда два героя за даму сердца сражаются и она победителю свое сердце преподносит. А моё сердце на две части разорвано, ни одному ни другому полноценного не достанется.
К ним бросаюсь, кричу, разнять пытаюсь.
— Артур! Сэм! Пожалуйста! В моем голосе и мольба и приказ, но разве этого достаточно, чтобы две скалы с места сдвинуть? Так и они, стоят по стойке, словно и не прыгаю возле них и кулаками по ним не прихожусь. — Пожалуйста! — слёзы глаза застилают.
Услышал? Артур позу меняет и от Сэма отходит, облегчение накатывает, словно гора с плеч.
— Детка моя! Не плачь, иди сюда. — Арт ко мне подходит, и снова врасплох меня застает.
Меня пугает такая смена настроения, он странно ведет себя и выглядит. Но я в объятья его попадаю, как раньше, и на секунду глаза зажмуриваю. Не дерутся. Уже без животной силы к себе прижимает, мне на секунду кажется, что как раньше, когда между нами любовь и чувства сильные были. Лицо моё в руки берёт, по волосам ладонями гладит, слезы вытирает и лицо осматривает, словно черты, давно забытые вспоминает. Чувствую, как по больному месту пальцем большим проходится, словно метку стереть хочет, я и сама бы рада, вот так одним движением, всё что на лице и все что в сердце стереть, да только не получается, болит еще, о себе напоминает, жить не дает.
В глазах его страх читается, рот в удивлении открывает, словно не верит что его работа, и с каждой секундой лицо его меняется и вытягивается. Он не знал что последовало за тем, кода я пулей вылетела из душевой, он не видел моего лица, только теперь... Возможно, только сейчас осознал, что наделал, мы наделали.
— Мне больно. — тихо шепчу и руку его от лица убираю, знаю что Сэм в шаге от нас стоит, телом чувствую его дыхание и что он с минуты на минуту кинуться ко мне готов.
— Идём со мной?! — умоляет тихо, мы оба хотим чтобы только между нами это было. Нам необходим это разговор. Киваю.
За руку меня берёт и не замечая брата, за собой увлекает. Не сопротивляюсь, сама иду, это шанс для нас всех.
В кабинете Джека темно и прохладно, на стульях чьи-то вещи раскиданы, быстро по ним глазами пробегаюсь, и к столу иду, пока Артур дверь закрывает. Упираюсь спиной, мне жизненно необходима опора сейчас, пускай хотя бы старый дубовый стол в этом поможет.
Артур ко мне уверенно направляется, а у меня все органы внутри тисками сжимаются.
— Я поговорить хотела...
— Давай поговорим, — перебивает и снова в руках лицо заключает и в губы целует. Я головой верчу, отлепиться желая, но он настаивает, тоже своё Нет головой машет.
— Нет! — громче говорю, достучаться хочу, — Я не хочу! Артур! — настаиваю и наконец-то срабатывает.
— Элеонор, Детка! Прости меня! — снова щеку гладит, — Я же бл*ть даже подумать не мог, что такое... что сделал... я же не хотел. — наверное всё же слезы имеют свойство заканчиваться, ибо я наконец-то нахожу силы отвечать ему, а не только слушать и плакать.
—Это уже не важно, Артур, — ровно и спокойно, задаю желанный тон нашему диалогу.
— Сука, это подстава, Эл! Ты же знаешь как я люблю тебя! Я бы никогда... никогда не ударил тебя. — он говорит в сторону, убеждает то ли себя, то ли меня, и сам пугается как это в реальности звучит.