Выбрать главу

4 мая, пятница. Сегодня пришлось вставать в шесть часов утра, чтобы быть первым в очереди в "Мосдачтрест" на оформление аренды. Но, к сожалению, произошел небольшой облом - с нас хотят взять стоимость по коммерческой цене (то есть 500-800 долларов за лето, и это - при том, что май уже фактически пропал), а потому мне пришлось идти к заместителю начальника и узнавать, что можно сделать для получения скидки, потом ехать в Союз за бланками СП и составлять ходатайство от имени нашего секретариата, чтобы мне оформили дачу по льготной цене. Если не оформят, то лето пропало, так как ни 800, ни даже 500 долларов на её аренду у меня сейчас просто нет...

Отдав ходатайство, зашел в книжный магазин "Библио-Глобус" и ужаснулся. Сколько книг, Боже Ты мой! Тысячи неотличимых обложек, все яркие, однообразные! Что же нужно сегодня написать, чтобы тебя здесь заметили? Затолкают под самый потолок, и простоишь там до скончания века никем не прочитанный...

Просто необходима предварительная "раскрутка", информационный взрыв о твоей книге, чтобы покупатель шел в магазин не просто за чем-нибудь, что понравится глазу, а с вполне конкретной целью - купить твою и только твою книгу. Но для этого, естественно, надо, чтобы о ней прокатилась какая-то опережающая волна информации или слухов...

После магазина заехал в Международное сообщество писательских союзов к Марине. Попил там чаю, потом зашел к располагающемуся в том же здании директору издательства "Рекламная Библиотечка Поэзии" Владимиру Ленцову и неожиданно для себя получил от него диплом и медальку. Дело в том, что я недавно написал хорошую рецензию на выпущенную им антологию любовной лирики от Пушкина до наших дней, и поскольку никто больше на её выход не откликнулся, то он меня таким образом отблагодарил.

* * *

Вечером читал оставленную Сашей Громовым книгу "Русская литература и религия" (Новосибирск: "Наука", 1997), где в статье Ф.З. Канунова, посвященной нравственно-философским исканиям русского романтизма, в частности, в абзацах, касающихся творчества Жуковского, встретил слова о том, что "призыв к покаянию как важнейшее требование религии имеет современный смысл" и что "тема покаяния теснейшим образом связана с темой смерти не только как конца, но и как начала новой преображенной жизни". Вот этого, как мне кажется, как раз и не учитывает Владимир Иванович Гусев, постоянно нападающий на Русское Православие за его "смирение, покаяние, то да сё". Мол: "Америка - христианская страна, но что-то я ни разу не слышал, чтобы она не то что смирялась и каялась, а хотя бы и разговаривала об этом..." На этой почве проистекает и все наше с ним непонимание друг друга. Но как мне объяснить ему ту простую истину, что я не хочу, чтобы моя Россия превратилась в Америку!?. Не знаю...

5 мая, суббота. Написал статью о книжных сериях издательства "ЛГ Информэйшн Груп" (Издательский дом "Гелеос"), которую хочу после праздников опубликовать в нашем "Российском писателе". Помимо того, что это издательство готовит к выпуску книгу моей прозы "Прости, брат", я хочу привлечь его к участию в межиздательском проекте под эгидой Союза писателей России, который мы сейчас пытаемся воплотить в реальность с Геннадием Ивановым. И чтобы издатели видели, что от нас есть хоть какая-то польза, надо показать им, что мы можем обеспечивать их имиджевой и другой рекламой, популяризировать их деятельность. Да и почему бы не сказать несколько добрых слов об издательстве, в котором и без всяких наших проектов уже готовы печатать меня, Коняева, Сегеня других наших авторов?..

Сегеню я сам дал адрес издательства, хотя у меня к нему весьма непростое отношение. Мне нравятся его современные романы, я много пишу о них, но в то же время не могу забыть и того, что это именно он и Владислав Артемов на целых десять лет задержали мое вхождение в литературу, не пропустив в печать ни одной из написанных мною, начиная с 1991 года, повестей и ни одного романа! Позже я опубликовал все это в различных региональных журналах - и выброшенный Артемовым из журнала "Москва" роман "Я не брошу бомбу на Париж", и мистическую историю "Чудо о Змие", и не пропущенный Сегенем в "Наш современник" триллер "А иначе нам будет очень далеко возвращаться", и даже пугающую всех своим названием повесть "Ни одного еврея в городе" (также отвергнутую в свое время Сегенем). Но всё это произошло с десятилетней задержкой и упало, как говорится, уже на каменистую почву читательского невнимания к современной литературе, тогда как в 1991-1994 годах, когда эти вещи были написаны, они могли произвести самый настоящий взрыв национального самосознания...

* * *

...Устав сидеть за компьютером, взялся читать сонеты Альберта Ванеева в переводах Андрея Расторгуева (нас с ним в январе 1994 года вместе принимали в Союз на Совещании молодых писателей), а также журнал Юрия Кувалдина "Наша улица" и книжку Бориса Шереметьева "Морской рундучок отставного капитана Усова". У Шереметьева больше всего понравилось вступление - то есть сам художественный прием с находкой рундучка, после которого помещены простенькие реалистические рассказы о российских флотоводцах. Милорад Павич в своем "Ящике для письменных принадлежностей" пошел в аналогичной ситуации по гораздо более изобретательному пути, вытащив из каждого уголка ящика по самостоятельной истории...

6 мая, воскресенье. Начал составлять информационную полосу для газеты "День литературы" - написал несколько заметок о новостях писательской жизни, сделал обзоры некоторых периодических изданий и новых книг. Самый запомнившийся среди новинок последнего времени - роман Эдуарда Скобелева "Прыжок дьявола". Название, надо признать сразу, не имеет к содержанию абсолютно ни малейшего отношения, оно как будто прилепилось к нему от какого-то другого произведения, но сам роман отличается редким для последнего времени бесстрашием. Мало того, что в нем обличается антинародная, античеловеческая сущность такого явления, как глобализм, но в нем ещё и прямо указывается, что распространителями этого губительного вируса являются именно евреи.

"...Введение мудрого мирового порядка среди безвольных, спившихся, разложившихся, утративших всякую культурную ценность народов - вещь чрезвычайной сложности. Она посильна только нам и непосильна всем прочим! Пророк Моисей не обманулся в своих надеждах, - говорит главному герою один из его непосредственных начальников - господин Гурински и далее конкретизирует принципы исповедуемой ими политики: - С массой, как со шлюхой, церемониться нельзя ни в коем случае!.. Надо только умело бить по зубам: вызывать не злость, а страх и ошеломленность. Для этого все люди должны быть отделены друг от друга. А главное - никаких националистических и идеологических организаций..."

Задача главных "демиургов" глобализма - "обчистить до нитки все нации, выгрести все золото, кругом поставить своих людей, чтобы потом, - когда по планете поползет новая страшная холера, вибрионы которой уже заготовлены и развезены в намеченные точки, и люди станут умирать в массовом количестве, - объявить о "гуманитарной катастрофе" и силой ввести международное правление..."

Спрашивается: что же можно противопоставить размыванию народа и превращению его в сумму отдельных особей? Роман дает четкий ответ на этот вопрос. "Поддерживать национальную культуру - вот главное назначение каждого гражданина. Вот его главная жизненная задача. Кто вполне успешно осваивает эту роль, не может не подниматься на следующую ступень. Это уже воспроизводство национальной культуры - стихи и проза, музыка и живопись, пение и танцы, ваяние и зодчество, и многое ещё другое, без чего культура съеживается и скудеет... Чем выше общий идеал, тем результативней труд и творчество, тем совершеннее общество... Подлинно значительный деятель культуры - это непременно ИДЕОЛОГ..."

7 мая, понедельник. Думаю над составом группы для поездки в Михайловское. В прошлом году мы с Мариной уже были там - был Владимир Костров, Людмила Щипахина, Татьяна Глушкова, Сергей Куняев, кто-то ещё из наших, не помню, а от Союза российских писателей - Юрий Кублановский с молодой порослью поэтессочек, Римма Казакова и другие. Праздник на Пушкинской поляне тогда вел Кублановский, но наши выступали так, что мероприятие все равно выглядело полностью нашим.