— А ты бы…
— И я бы, Астра, тоже не смог.
Я вздыхаю. Ну да, это так в духе обоих братьев. Они могут враждовать, соперничать, они могут сердиться друг на друга и ссориться, но ни один ни за что не предаст другого. А главное, никто из них не хочет мне сказать правду.
— Значит, все так и будет продолжаться? — вздыхаю я.
— Кто знает? — пожимает плечами Тиэрен. — Возможно. Давай заниматься? Я не успел объяснить тебе еще несколько важных правил. А дальше ты уже сможешь заниматься сама по учебникам.
— Правда? — радуюсь я. — Льерен больше не возражает против лестраля.
— Я знал, что так будет, — улыбается старший брат. — Льер бывает упрям, и на него не надо давить. Иначе он просто упрется рогом, и будет еще хуже. Но я был уверен, что вы поладите. Вы созданы друг для друга, Астра.
— Ладно. Уговорил, — улыбаюсь я.
Странная у нас семья, но мне она нравится. Кроме моего тестя, пожалуй.
— Итак, давай я тебе объясню, как удвоенные и утроенные руны влияют на силу заклинания.
— Это как в том, что я против гаррака нарисовала?
— Забыл тебя похвалить, — говорит Тиэрен. — А ты оказалась такой умницей, такое сложное заклинание по памяти в стрессовой ситуации воспроизвела. Просто золото, а не артефактор.
Я смущенно розовею.
— Давай дальше объясняй, — говорю я Тиэрену, беря в руки карандаш.
— С удовольствием. Итак, способы расположения рун могут быть следующими: строкой, квадратом, круговыми. Это оптимальные формы. Самой сильной из них является круг. Как ты думаешь, почему?
— Это очевидно, он же зациклен сам на себе, — отвечаю я. — Чары будут кружиться, не ослабевая.
— Ты и права, и не права, — возражает Тиэрен. — Итак, круг…
Я внимательно слушаю его, зарисовываю примеры в альбом. Разглядываю в книгах варианты многослойных кругов, где руны пишутся несколькими рядами, но обязательно пересекаются между собой, усиливая чары. Как же интересно!
— Я на службу, — говорит Тиэрен, вставая и надевая пояс со шпагой. — Надо по свежим следам понять, кто хотел погубить или хотя бы просто навредить твоей подруге.
— Я думаю, что это… — начинаю возмущенно говорить я, но Тиэрен останавливает меня поднятой рукой.
— Я во всем разберусь, девочка. Неужели ты думаешь, что я или Льер позволим, чтобы вокруг тебя плелся какой-нибудь заговор? Рядом с нами ты в полной безопасности. Будь лишь осторожна.
Он стоит передо мной, такой высокий, с легкой улыбкой в умных глазах. Я подхожу и обнимаю его. Тиэрен гладит меня по голове.
— Я так рада, что у меня такой…
— Деверь, — подсказывает маг.
— Ну пусть будет деверь, Тиэр. Мне все равно. Ты — это ты.
Я занимаюсь часа три, потом распрямляю затекшую шею и смотрю в окно. Сегодня погода снова стоит радостная, улицы облиты пусть уже не особо греющим, но все же солнцем. Клен полностью облетел и засыпал качели, на которых я когда-то видела кальба. Нет, все же симпатичный был ушастик. А кошек я в Агнурисе еще ни разу не видела. То ли они все в гарраков напревращались, то ли еще чего. Очень хочется котенка.
— Астра…
В комнату после стука входит Лилия, и я в смущении вскакиваю.
Сегодня свекровь одета иначе: не так роскошно, как в Замке-на-горе, но и не в такое простое платье, как в первый раз.
— Я тут… — смущенно объясняю я, показывая измазанные чернилами руки.
— Помешала? — улыбается Лилия.
— Нет, ничуть.
Я бегу мыть руки, и уже через десять минут мы сидим на кухне и втроем болтаем напропалую. Лилия требует рассказать вчерашнее событие, бурно возмущается и пугается. Один раз даже обнимает меня, не в силах сдержать волнение. Чуть успокоившись, мы начинаем обсуждать, как лучше устроить мою свадьбу. Я описываю платье, а свекровь и Арвета, едва не перебивая друг друга, спорят, как торжественно украсить дом и не лучше ли устроить пышный прием в Замке-на-горе.
— Смотри, что я привезла, — говорит Лилия и протягивает мне шкатулку. Я с робость ее открываю и ахаю.
На темно-синем бархате лежит ожерелье из крупных жемчужин, переплетенных с камнями коричневого авантюрина и золотыми бусинами.
— Это наша семейная реликвия, — объясняет Лилия. — Передается по женской линии. Это теперь твое, детка. Наденешь на свадьбу.
— А граф меня в воровстве обвинил, — обиженно ябедничаю я.
— Не обращай на старого дурака внимания, — машет рукой Лилия. — И вообще, он только с виду такой грозный. Характер у него поганый. И ведь сам знает, что не прав, но, если шлея под хвост попала, то так и будет упрямиться.
— А за что он Льерена не любит? Вы ведь знаете, что… — я осекаюсь.