— Может быть, хотят попробовать прожить новую жизнь? — предполагает Льерен.
Хм. Подходящее объяснение.
— Так что будет с нами, Астра? — вдруг резко поворачивается ко мне маг, и его глаза вспыхивают надеждой.
Глава 66
Руна
— А что с нами? — пожимаю я плечами. — Что ты хочешь услышать, Льер?
— Я хочу… — мужчина ерошит волосы. Встает, прохаживается по комнате, отворачивается к окну, барабанит пальцами по стеклу. — Честно?
— Нет, нечестно! — взрываюсь я. — Я, как дура полная, бегала вокруг него, ухаживала, ждала слова ласкового, а он, оказывается, к мертвому ревновал. И жалел себя.
— Да не жалел я себя! — рычит маг, поворачиваясь ко мне. — Просто… просто мне так хреново было, Астра!
— Ну понятно, тебе хреново, а мне сахарно-свекольно было, да?
— Не понял…
Я машу рукой.
— Не важно. Просто ты эгоист до мозга костей.
— Получается, что так.
— И тормоз!
— Почему это?
— Потому что все неправильно интерпретировал.
— Так просвети меня!
— Много чести! — фыркаю я. Нет уж, он меня измучил за эти дни. Пусть сам теперь помучится.
— Астра!
Льерен вскакивает, и я с испуганным писком делаю то же самое. После чего отхожу как можно дальше от мага. Мало ли что. Глаза Льерена горят синей угрозой, но мне как-то не очень страшно. Боялась, боялась и перебоялась. Однако подходить поближе я все же не спешу. А вот Льерен нет. С ленивой грацией тигра начинает приближаться ко мне, и я резко меняю свое мнение о том, что маг мне не опасен. Опасен, еще как опасен. Вот просто печенкой чую это. Сердце начинает бешено колотиться.
— Ты… не надо.
— Что не надо? — мягко интересуется Льерен.
Он бесцеремонно берет меня за талию и притягивает к себе. Я упираюсь ему руками в грудь. Ага, проще со скалой сражаться.
— Звездочка, — говорит мне маг. — Скажи, у меня есть шанс все исправить?
И так хочется ему сказать «нет», что просто язык чешется. Это, видимо, результат временного онемения. Ужасное чувство. До сих пор отойти не могу. Так ему и скажу: «Перетопчешься! Нет!»
— Да, — выдыхаю я, — но…
Но наглый маг совершенно не в настроении слушать мои «но», потому что тут же начинает меня целовать, да так, что у меня слабеют ноги. И через несколько минут я почему-то обнаруживаю себя лежащей на кровати. И Льерен настойчиво освобождает меня от одежды.
— Постой! — пугаюсь я. — Вдруг кто-нибудь придет?
— Я на ключ закрылся, — шепчет мужчина, продолжая расстегивать пуговицы на моей дорожной блузке. Ах ты ж!..
— А тут можно вообще мужчин в номер приводить? — нахожу я другой аргумент, в то время как Льерен уже стаскивает с меня юбку.
— Мне все можно, — даже не вслушивается в мои лепетания маг.
— Ну как-то неприлично. Что другие подумают?
— Ты моя жена! Что тут думать-то?
Ой-ой-ой! На мне остается одна нательная рубашка. Последний рубеж, который Льерен явно оставляет на сладкое, потому что начинает сам торопливо сбрасывать с себя одежду. Я снова восхищенно замираю. До чего же он красив. Самый красивый мужчина, которого я видела! Льерен плюхается на кровать и сгребает меня в охапку. Смотрю завороженно в его глаза цвета февральской лазури.
— Звездочка! — шепчет Льерен. — Я чуть с ума не сошел, когда понял, что ты уезжаешь. Убеждал себя, что делаю лучше для тебя, что не достоин тебя. Что принес тебе только тьму и горе.
— И что? — шепчу я.
— Я последний эгоист, но я не могу жить без тебя, — грустно заключает маг. — Ты мне нужна. Ты моя звезда, без которой мне беспросветно темно. Я все готов сделать, только не покидай меня.
— А зачем отпускал? — строго выговариваю я ему.
— Так Эвайна же правильно сказала: потому что придурок был.
И не поспоришь.
Руки мага срывают с меня последнюю защитную ткань. Начинают жадно оглаживать грудь, живот, бедра. Я не успеваю за ним — Льерен ведет себя, как изголодавшийся зверь, набросившийся на добычу.
— Подожди! — шепчу я.
— Что? — отрывается Льерен. — Я тебя пугаю?
— Не то чтобы… Я тоже скучала по тебе, но…
— Тебе опять нужно время, чтобы привыкнуть? — понимающе говорит Льерен и — удивительное дело — даже не сердится, как раньше. — Я понимаю, Звездочка.
Его глаза светятся жадным блеском, но он явно не хочет все испортить.
— Повернись на живот! — вдруг шепчет он.
— Зачем?
— Сыграем в одну игру.
— Какую? — с опаской спрашиваю я.
— Я буду рисовать тебе на спине руну, а ты должна угадать, что это за знак.