— Это ужасно! — я округляю глаза. — И что было потом? Что стало с магом?
— Когда он увидел, что сотворил, то покончил с собой, — покачала головой женщина. — Еще до появления отряда зачистки.
— Отряд зачистки?
— Да, если темный маг становится безумным, его приходится убивать, — тяжело вздохнула Арвета.
Какой-то жуткий мир. А самое жуткое состоит в том, что мне в этом мире жить.
— К чему вы ведете? — с невольным трепетом уточняю я.
Этот разговор определенно неспроста. Меня словно медленно, но неуклонно толкают к краю пропасти.
— Льерен тоже проклят, — с болью в голосе говорит женщина.
— Как? А он тоже… ну… может убить… — я начинаю спотыкаться. В испуге оглядываюсь и вижу снова стоящего в проеме мага.
— Уйди! — жестко говорит он служанке, и Арвета, бросив на меня жалостливый взгляд, торопливо выходит из кухни.
Глава 10
А есть ли выбор?
Я смотрю испуганно на мага. Так вот ты какой, северный олень! Он не просто темный, не просто с биполяркой, он еще к тому же и радиоактивный.
— Я тоже, пожалуй, пойду, — неуверенно лепечу я и встаю, собираясь идти вслед за служанкой.
— Никуда ты не пойдешь! — отрезает маг и хмурится.
Какие, однако, у нас перемены настроения! А почему-то считается, что ПМС только у женщин. Ну ладно! Я послушно плюхаюсь обратно на стул.
— Короче, Астра, — маг потирает подбородок рукой, усаживается напротив меня и снова повторяет: — Никуда ты не пойдешь!
— Почему это? — на всякий случай интересуюсь я.
— А ты хочешь, чтобы на тебя другие темные маги охотились?
— Зачем им это? — пугаюсь я.
— Пока мы не закрепим окончательно связь между нами, за нами будут охотиться. Меня попытаются убить, а тебя забрать к себе. Конечно, если ты хочешь пойти по рукам…
— Не больше, чем вы хотите быть убитым! — огрызаюсь я.
— Один — один! — усмехается маг.
Мы некоторое время молчим и сердито сопим, глядя друг на друга. Потом я вздыхаю, встаю, беру тарелку и кладу магу оладьи. Ставлю перед ним. Наполняю розетку свежим вареньем. Наливаю еще горячий чай, достав большую синюю чашку из настенного шкафчика — совсем как делала это Арвета полчаса назад.
— Может, вы хоть объясните наконец, что за чертовщина со мной творится со вчерашнего дня?
Льерен забрасывает в рот оладью, тяжело вздыхает и говорит, словно не мне, а куда-то в пространство:
— Темный маг, рожденный в ночь Черной луны, иногда получает проклятие. У каждого оно свое. Путь, чтобы снять это проклятие и не стать проблемой для окружающих, только один: пойти в Туманный лес и найти девушку из другого мира, которую на одну ночь выбрасывает в Холлин. Там ее надо поцеловать…
— Черт! — от души ругаюсь я. Льерен косится на меня и усмехается. — То есть, если бы вы меня не поймали и не поцеловали, то я бы преспокойно вернулась домой?
— Если бы дожила до рассвета, — хмыкает маг. — Гарраков и прочих кровожадных тварей в Туманном лесу много, а вкусная двуногая, да еще и беззащитная пища в лес забредает редко. Я бы дал тебе максимум час.
У меня по спине пробегает холод. Да, легко, получается, отделалась.
— И что дальше? — возвращаюсь я к нашим баранам.
— После поцелуя связь между магом и девушкой устанавливается и до полного ее закрепления ее надо поддерживать.
— А как закрепить эту связь? — почти миролюбиво интересуюсь я, подождав, пока маг проглотит еще несколько оладий.
Льерен отводит глаза.
— Закрепить можно только браком. Добровольным. Если жрец проведет обряд, то проклятие с меня спадет.
— Но я не хочу за вас замуж, — резонно замечаю я.
Я вижу, как глаза мага на секунду вспыхивают. Однако он лишь пожимает плечами.
— Ну не хочешь, и не надо. Можем развестись потом.
— То есть брак будет фиктивный? — уточняю я.
— Да, — слишком поспешно отвечает Льерен. — Так по рукам?
— Не так скоро, — осаживаю его я. — Мне надо подумать.
— У тебя есть целый месяц, — усмехается маг. — Обряд смогут провести только в последний день осени.
Я задумываюсь. Вообще-то я не на это рассчитывала в жизни. Уж точно не на брак, пусть даже фиктивный, со стремным сумасшедшим магом, внутри которого тикающая бомба с часовым механизмом.
— А вы за месяц, ну, не рванете? — с опаской спрашиваю я Льерена.
— Не рвану, — улыбается он. — То есть от этого не взорвусь.
— А отчего-то другого можете?