Склон был достаточно крутым и не везде можно было пройти. Местами все поросло колючими кустарниками дикой ежевики, местами встречалась сыпучая песчаная порода, по которой я не осмеливался взбираться дальше, хотя на ней и росли сосны и лиственницы.
За несколько часов до начала сумерек я, наконец, достигнул вершины. Весь мокрый от пота и согнутый по полам от нехватки кислорода, смотрел на копошащихся в траве деловиты муравьев. Отдышавшись, выпрямился и огляделся. Окружающий пейзаж быль столь прекрасен, что у меня вновь перехватило дыхание. Я ощутил себя таким же муравьем, как и те за которыми наблюдал только что. Слева в даль тянулась нескончаемая массивная горная цепь, перемежаемая стремительными реками и долинами. За ней начинались темные мрачные хвойные леса до самого горизонта. В подкрашенном заходящим солнцем лазурно-алом небе гордо парили ястребы, на высокогорных лугах паслись стада диких коз.
А не плохое у эльфов зрение! Вряд ли бы я все это разглядел в таких деталях своими посаженными компьютером и прочей современной техникой глазами. Ощущение было будто одел на глаза очень хорошие очки или линзы, но при этом они никак не чувствовались и не мешались.
Повернулся в право к обрывистому побережью, разрезаемое бухтой с широкой отмелью и каменистым пляжем. С большой высоты громада моря смотрелась на много более внушительно чем с той скалы на пляже, где меня вчера выбросило на берег. Подернутая рябью темно-синяя гладь была по прежне девственно чиста — ни паруса кораблей, ни громады островов не нарушали безмолвного единообразия.
Каких-либо построек или дыма от очагов всё также по-прежнему не наблюдалось. Ничто не нарушало безмятежность этого царства первозданной природы, ну кроме меня конечно.
Хотел уже было отправиться дальше, как вдруг, на периферии зрения глаз зацепился за какое-то необычное очертание среди зарослей одной из близлежащих гор. Остановившись, повернулся и стал вглядываться в привлекшее меня место. Ничего. Хотя я определенно уверен, что что-то видел. Продолжил вглядываться в склоны, до рези напрягая и так превосходно видящие глаза. И, наконец, был вознагражден за свои усилия.
Это было какое-то здание. С моей позиции был виден лишь краешек, но уже по нему можно было сделать вывод, что чем бы не являлась эта постройка, но сделана она из каменной кладки. Такое открытие привело меня в крайнее возбуждение. И не смотря на поздний час я решил немедленно отправиться на осмотр. Не знаю обитает ли там кто-либо разумный или может быть зверь, но это меня не остановило, напротив, я собирался выяснить кто там живет.
Нет, я не собирался лезть на рожон и выбивать дверь ногой. Мне больше импонировало наблюдение из засады. Я собирался спуститься и обойти интересующую меня гору со строением со стороны моря, в надежде, что там отыщется более выгодная позиция для наблюдения с гораздо лучшим обзором.
Двинулся в путь. Обратная сторона “моей горы” была более пологой, поэтому спуск был более легким и безопасным даже без учета в этот раз помогающей мне гравитации. Спустившись, оказался в зарослях на звериной тропке, вдоль мрачно нависающих над головой скал. Пробирался долго, с трудом. Очень мешали упавшие стволы деревьев и низко растущие ветви колючей хвои. Также скорость движения резко упала из-за возросшей осторожности. Поддавшись паранойе и убедив себя, что достаточна высока вероятность проживания в близлежащей местности враждебно настроенных разумных, я двигался чрезвычайно аккуратно, стараясь не шуметь.
Ближе к вечеру уже в сумерках выбрался из леса. Быстрым шагом преодолев открытое пространство я наконец обогнул гору и оказался на панораме того самого склона, который видел с первой горы. То ли у меня хорошее чувство направления, то ли мне просто повезло, потому что пробрался я суда через такие буераки, что вспоминать страшно.
Но главное я своего добился, выглянув из-за крон деревьев, растущих на краю пропасти я увидел интересующий меня склон точно на ладони. Прекрасный вид, ещё и учитывая то, что оттуда меня не видно.
Вдоль подножья горы тянулся мощенный камнем серпантин, огибая склоны и заросли, он извилистой змеёй взбирался к вершине, обрываясь у одного из уступов, смотрящего в сторону бушующего океана. На этом уступе, прикрываемая каменным карнизом горы, гордо стояла, выпрямившись во весь свой гигантский рост, настоящая крепостная башня. Бдительные узкие окна-бойницы обшаривали окружающее пространство. Даже находясь под прикрытием деревьев, по коже пробежали мурашки от ощущения, что кто-то наблюдает за мной из этих зияющих темнотой провалов в стенах. Но при этом сердце просто трепетало от увиденного. Парни поймут.