Ещё немного полистав, закрыл книгу и отложил в сторону. Отойдя от стола, направился к лестнице и поднялся на самый верхний этаж башни — смотровую площадку, огороженную зубчатым парапетом. С неё открывался шикарный панорамный вид на море градусов в двести - двести пятьдесят. Красота!
В центре было расположено квадратное каменное возвышение с плоской вершиной, огражденное бортиками. Сначала подумал, что это какой-то религиозный алтарь, но, обнаружив в боковой выемке амфору с противно пахнущим маслом и подумав ещё, пришел к выводу, что это приспособления для подачи сигнального огня. Возможно, проплывающим мимо судам, возможно другим башням или постам, хотя только что оглядев окрестности со смотровой площадки я ничего похожего не заметил.
Подошел к флагштоку. Он представлял собой пику, воткнутую в груду камней, на которой развивалась выцветшее и перепачканное некогда фиолетовое полотно с белым единорогом, вставшим на дыбы и молотящим воздух копытами перед собой. Цвета и символика перекликались с книгой внизу. Выдернул пику из камня и аккуратно снял потрёпанное знамя. Осмотрел древко, оно было в порядке, а вот наконечник сильно проржавел. Был приятно удивлен тем, что с обратной стороны обнаружился второй наконечник-шип, пострадавший не так сильно, как навершие пики. Осмотрев всё критическим взглядом решил, что пика как собственно пика мне не нужна от слова совсем, я ведь не на войну собираюсь. Древко, даже если его и укоротить до удобной мне длинны, всё равно для охотничьего копья имеет слишком большое сечение, поэтому лучше попробовать переодеть маленький наконечник на моё деревянное копьё, а из навершие пики можно будет сделать что-то на вроде ножа или кинжала.
Вернулся обратно в офицерскую комнату, закрыв за собой люк, чтобы не выпускать тепло. Я успел пробыть на смотровой площадке совсем не долго, но в своём одеянии, которое состояло только из одного исподнего белья успел замерзнуть. Поэтому, усевшись на стул и вытянув ноги, я почувствовал невероятное блаженство, нежась в потоках теплого воздуха, долетающих от камина.
Пока сидел в голову пришла занятная идея. Пододвинувшись к столу, я подтянул к себе книгу, перевернув её обложкой в низ и крутанув на сто восемьдесят градусов — довольно часто так делал в студенческие годы, когда записывал лекции по двум разным предметам в одну тетрадь. Открыл крышку чернильницы. Взяв одно из перьев и лизнув заостренный кончик, обмакнул его в густые чернила. Не скажу, что умею ловко и быстро писать гусиными перьями, но всё же небольшой опыт позволяющий неспешно, за то аккуратно выводить на бумаге буквы, не капая на неё чернилами, у меня имелся.
Тщательно выводя каждую букву и морщась от непривычного поскрипывания, записал на первой странице: “Три дня назад высадился на пустынный берег этих диких земель. На второй день, проведя разведку, обнаружил в окрестных горах фортификации с неизвестными мне опознавательными знаменами. Сегодня же прибыл в оказавшеюся покинутой гарнизоном крепостную башню. В отсутствии командного состава принимаю на себя временно должность лорда-командующего башней. От этого момента, пока располагаюсь здесь буду вести записи о положении дел в башне, наблюдениях со смотровой площадки и состоянии вверенного мне отряда, численностью в одного эльфа — меня самого.”
Перечитав, улыбнулся, всё же думаю, что порой лишь ирония помогала мне спокойно размышлять и предпринимать правильные с точки зрения логики действия и лишь поэтому я до сих пор жив. Предполагаю, что подобные записи имеют некий терапевтический эффект и, пока есть чернила, будет полезным оставлять в этой книге заметки. Также смогу считать дни, проведенные здесь, что тоже весьма полезно. В общем я очень рад, что обнаружил здесь эту книгу и чернила.