– Могу себе представить, судя по тем шрамам, которые остались на его спине.
– Нет, не можете. Есть вещи, которые не по силам самому изощренному воображению. Беззащитный человек, привязанный за руки, с открытой спиной… Это делается, чтобы сломать человека, и часто так и бывает.
– Да, но не с Джейми, – возразила я, чтобы закрыть тему. Мне вовсе не хотелось обсуждать с Дугалом душевное состояние Джейми – моего пациента, симпатичного мне человека и, как я надеялась, моего друга. Впрочем, я не могла не признать, что хотела узнать о Джейми побольше. В жизни не встречала более открытого и в то же время более загадочного человека.
– Он упрям, как вся его семейка, этот паршивец, – Дугал усмехнулся. – Они тверды, как эти скалы, а Джейми еще упрямее. В тот день должны были высечь троих, и он был последним. Ему пришлось ждать и смотреть… Это не слишком приятно, особенно когда ты знаешь, что тебя ждет то же самое. Но он и ухом не повел, слушая крики и звук разрывающейся под ударами плоти. А когда пришла его очередь, он сам подошел к столбу – некоторых приходится тащить силой, – снял свою драную рубашку и сложил ее так аккуратно, как будто это его выходной костюм. Он протянул руки и дал привязать себя к столбу. Нужна редкая храбрость, чтобы вести себя так.
– Я думала, храбрость и упрямство свойственны шотландцам.
– Храбрость в бою – обычное дело, разгоряченный боец забывает о страхе, но хладнокровно справиться со своим страхом сможет не каждый. Ему тогда было только девятнадцать.
– Как ужасно. Вас не тошнило? – поинтересовалась я. Он заметил иронию, но не ответил на нее.
– Я был близок к тому. С первого же удара брызнула кровь, через минуту его спина была красно-синей. Он не стонал, не просил пощады, не пытался отскочить, он просто уперся лбом в столб и стоял так до самого конца. Он вздрагивал при каждом ударе – и ничего больше. Он потерял сознание на середине, его отливали водой и все-таки закончили. Я не смог бы так. Мало кто смог бы.
– Зачем вы рассказываете мне все это? – Мой голос слегка дрожал, на глаза наворачивались слезы.
– Я еще не закончил. Подошел капитан Рэндалл, не знаю, почему его не было раньше. Он был недоволен тем, что его уже высекли, приберегал удовольствие для себя. И он тут же нашел повод для того, чтобы повторить наказание. Оказывается, когда Джейми поймали при попытке к бегству, у него нашли буханку хлеба и еще какую-то еду. Капитан мило улыбается и говорит, что кража – это серьезная провинность, и приговаривает его к еще одной сотне плетей.
– Это убило бы его! – воскликнула я, невольно подаваясь вперед.
– То же самое сказал и гарнизонный врач. Поэтому наказание отложили на неделю.
– Как чертовски гуманно!
– Я был у Рэндалла и предлагал ему деньги. Он отказался, и я до сих пор не знаю почему. Не думаю, что все английские офицеры так неподкупны.
– Возможно, у него есть другие источники дохода? – предположила я.
– Да… Так или иначе, я был там, когда это случилось во второй раз. Парень был напуган до смерти. Он трясся от холода и страха, и я видел, как он пытается унять дрожь, прижимая локти к бокам. Он был покрыт мурашками от октябрьского холода, но по его лицу градом катился пот. Все это видел и Рэндалл. Он смотрел на Джейми так, как мужчина смотрит на любимую девушку, и не торопился начинать. Он ходил вокруг него, поигрывая плетьми, глядя на его спину. Страшное зрелище. Спина зажила едва ли наполовину, желтая и фиолетовая от синяков, с распухшими рубцами. При одной мысли о том, что на нее снова опустится плеть, мне стало дурно. Как и всем, кто видел это. Рэндалл дружески хлопнул его по плечу и сказал: «И этот храбрец неделю назад кричал, что он не боится умереть. Человек, который не боится умереть, не должен бояться нескольких плетей, а?» Джейми мрачно посмотрел на него и ответил: «Я боюсь только, что замерзну, пока вы треплетесь». – Дугал вздохнул. – Храбро, но безрассудно. Нельзя злить человека, от которого зависит твоя участь. Рэндалл разозлился, это было видно. Парень обливался кровью уже после первых ударов…
– Хватит! Зачем вы это рассказываете?! – Я уже почти плакала.
– Я не буду больше говорить об этом. Скажу только, что он выжил. Когда его отвязали, он едва мог держаться на ногах, его вели под руки, и он все равно раскачивался как дерево на ветру. Но его глаза горели ненавистью, и я видел этот огонь за двадцать футов. Он смотрел на Рэндалла не отрываясь, и Рэндалл не отводил глаз.
Дугал замолчал, погрузившись в воспоминания. Меня трясло.
– Это неплохая иллюстрация характера, – сказал Дугал другим тоном.
– Капитана Рэндалла? Мне не нужны дальнейшие иллюстрации его характера.
– Капитана Рэндалла и Джейми тоже. – Он помолчал. – Вы знаете, у меня есть указания добрейшего капитана на ваш счет.
– Указания?
– Я обязан доставить Джулию Ормонд, подданную английской короны, в форт Уильямс в понедельник, восемнадцатого июня.
Тошнота снова подступила. Мой вид, должно быть, напугал его. Он вскочил и подбежал ко мне.
– Опустите голову на колени, пока дурнота не пройдет.
– Я знаю, что делать, – сказала я раздраженно, но последовала его совету.
Глубокий вдох, задержать дыхание, выдох. Пауза. Еще раз вдох, задержать дыхание, выдох. Кажется, прошло. Перед глазами не плывут цветные пятна, в ушах не звенит, хотя руки все еще ледяные.
– Есть один выход, – отрывисто сказал Дугал, глядя, как я аккуратно усаживаюсь, стараясь не двигать головой и смотреть в одну точку.
– Какой? Отведите меня туда, – я попыталась улыбнуться.
– Сейчас вы должны подчиняться приказам Рэндалла, поскольку находитесь под юрисдикцией английской короны. Можно это изменить.
– Каким образом? Я что-то не понимаю.
– Вы должны стать шотландкой. Английские и шотландские законы похожи, но не одинаковы. К тому же английский офицер имеет право задержать шотландца только если есть неопровержимые доказательства того, что этот человек совершил преступление.
– Я вижу, вы поговорили с Недом. Я готова перейти под юрисдикцию Шотландии, но что я должна для этого сделать?
Дугал некоторое время колебался, потом посмотрел мне в глаза и сообщил:
– Вы должны выйти замуж за шотландца. За Джейми.
– Что?! Но я не могу выйти замуж!
– Ну, вы можете выйти замуж и за Руперта. Он вдовец, – размышлял Дугал, – конечно, он постарше вас… Но Джейми – хороший боец, он будет защищать вас до последней капли крови. Он добрый парень, обижать вас не станет.
– Но я не хочу выходить замуж!
– Вы хотите, чтобы я отвез вас к Рэндаллу? Выйти на волю из форта Уильямс не так просто. – Ха! Так вы верите, что я не шпионка?
– Теперь – да. – Он подчеркнул слово «теперь», кивнув в сторону источника. – Источник лжеца. Вода пахнет адским пламенем, и у всякого, кто выпьет этой воды и солжет, сгорит глотка.
– С моей глоткой пока все в порядке. И, поверьте мне, я не шпионка, и я не выйду замуж. Дугал не слушал меня. Он уже спускался обратно.
– Поторопитесь. Нужно готовиться к свадьбе.
Пробираясь вслед за ним, я размышляла о том, что вляпалась по самые уши. Как теперь из этого всего выпутываться? Конечно, я запросто могу выйти замуж – все-таки я в разводе. Одним мужем больше, одним мужем меньше – какая разница. Зато за мной наконец перестанут следить. А с Джейми можно договориться. Может быть, он поможет мне добраться до Грэт-на-Дан, не задавая лишних вопросов. Может быть, это выход.
– Хорошо, – сказала я. – Хорошо, черт побери. Вы заставляете меня выходить за него замуж. Но я хочу сначала поговорить с ним.
– Сколько угодно.
Как только мы вернулись, я немедленно набросилась на Джейми.
– Ты знал, что они хотят женить тебя на мне?
– Знал, – ответил он спокойно.
– И ты не возражаешь? Может, у тебя совсем другие интересы? Может быть, ты уже помолвлен?
– Нет, я не помолвлен. Кому я нужен без собственности и денег, при том что меня в любой момент могут арестовать или повесить. Никакой отец не отдаст за меня свою дочь.