— Джирайя…
— О, Фугаку. Глава клана Учиха. Здравствуй. А я тут… Ты не поверишь. Жениться хочу, сил нет. Вот, пришёл к тебе. Обрадовать.
— Очень рад. Наоки, выйди…
— Нет, она останется, — крепче обнимая её кивает Саннин. — Мне она понравилась. Вот смотрю на неё и задаюсь вопросом… Как? Скажи мне Фугаку, как можно быть такой красивой?
— Джирайя-сама, вы меня смущаете, — стыдливо отворачиваясь мямлит Наоки.
— Ой, засмущалась. Ну какая же прелесть. Точно женюсь. Только вот из-за этого. Но сначала вопрос. К главе клана. Можно?
— Конечно. Любой.
— Ты так сильно хочешь со мной поссориться, Фугаку? — мгновенно трезвеет Джирайя.
Что-то не так… Что-то… От взгляда Саннина сердце пропускает удар. Плечи вздрагивают, по спине пробегает холодок. Изо всех сил пытаясь сохранить лицо, пытаюсь понять о чём он. А он, обнимая Наоки прожигает меня взглядом.
— Джирайя, я не совсем понимаю о чём ты.
— Да? А я думаю как никто понимаешь. Женщины которых я никогда не видел начинают виться у ворот моего дома. Подарки, знаки внимания. После того как те безумные, сидя в кустах решили устроить за меня борьбу, а наблюдатели увидели это, мне на улицу выходить страшно. И чёрт бы с ними, мне эта возня, даже забавной кажется. Но вот сегодня, вы перешли все границы. Накачать меня убойной смесью успокоительного и возбуждающего… Фугаку, это ты придумал, или старейшины клана? Если тебя заставляют, ты только скажи. Я помогу. Мы же союзники. Мы друзья.
— Это я придумал, — понимая что Наоки начудила киваю Саннину.
— Зачем? — удивляется Джирайя.
— Как лучше хотел. Извини…
Если взбесится, если не поймёт… Он головы Анбу Не ломал. Ударами вминал их лица в головы. В одиночку напал на Траву и практически уничтожил деревню. На его стороне Нара, Яманака и Акимичи. К дьяволу гордость, к дьяволу то что я об этом ничего не знал. Мне надо клан сохранить, поэтому…
— Ну мы же друзья, — качает головой Саннин. — Разве можно так с другом?
— Но я действительно как лучше хотел. Вот, сам посмотри. Наоки. Красавица. Хозяйственная, готовить умеет. Джонин. А ещё она ласковая, умная… И тебе хорошо, и она в надёжных руках.
— Про себя забыл, — ворчит Саннин.
— Джирайя, пойми. Я глава клана. Мне нужно не только управлять, мне надо о всех заботиться. И о тебе тоже.
— Да ты что? А с чего?
— Ну как же?! Ты учишь моего сына. Принял его как своего, а он вообще тебя дедом считает. Кстати я против, не тянешь на деда. Слишком молодо выглядишь. Но в остальном. Пусть и такими способами, но это именно забота. Так же как у тебя. Ты ведь заботишься о клане Узумаки. Заботишься, в одной деревне переворот устроил, другую почти уничтожил. А мы… Ну, ма-а-аленькая шалость. Маленькая. Можно сказать невинная выходка.
Джирайя сжав губы пытается не смеяться. Толкает в плечо бледную Наоки, кивает на меня. Хлопает себя по колену…
— В конце-концов, мы же не отравить тебя пытались?
— Ой, Фугаку, перестань. Рассмешил… А теперь давай серьёзно. Вот эту, клафилинщицу, чтобы я рядом с собой не видел. Хватит с меня. В остальном… Ну мы же друзья. На первый раз, сделаем вид что ничего не было. Вообще ничего. Но, если повторится, разговаривать будем по-другому. Приду к тебе с друзьями, свести всё в шутку не получится. Гамабунта, Гамахиро и Гамакен, чувства юмора лишены. С ними когда неудачно пошутишь, они беситься начинают. Прыгают, матерятся, маслом плются. Со спичками балуются, а жабье масло оно очень горючее. А мои наставники, Шима и Фукасаку, вообще не знают что такое шутки. Сходу жабье гендзюцу используют. А это всё, это смерть, сразу же. Но, поскольку мы друзья, мы ведь не допустим ещё одного такого недоразуменя? Да?
— Конечно, Джирайя, безусловно. Я…
— Я пойду. Всего доброго. Заходите в гости. Саске будет очень приятно, если отец поинтересуется его успехами. Всего доброго и хорошего настроения.
Джирайя улыбаясь уходит. Облегчённо выдыхаю, смотрю на Наоки.
— Кто надоумил?
— Фугаку-сама, вы сами приказали использовать все возможные средства. Вот я…
— Это Джирайя, один из Трёх Саннинов. Человек очень сильный, невероятно опасный и, что самое главное — полностью бесстрашный. Ему как ты можешь знать, плевать на кого нападать. Главы кланов, руководство деревни, целые деревни. Он не боится никого и ничего. И если надо будет, если увидит угрозу для себя или своих воспитанников, он нападёт. Что будет в таком случае, я спрогнозировать не могу. Поэтому…
— Я всё поняла, — опускает голову Наоки. — Больше я не окажусь рядом. Даже случайно.
— А вот… Он тебе нравится?
— Да, Фугаку-сама. Очень. Особенно сейчас. Но… Я вдова. Мне тридцать три. В моём возрасте поздно задумываться о новых отношениях.