— Значит так. Информации много, очень много. Есть подтверждённые и проверенные факты, а есть и слухи. Но, по версии Шикаку Нара, мы в заднице. Хирузен просто чучело занимающее кабинет и толкающее политику возвышения бесклановых. Толком он ничего не решает. Вся власть сосредоточена в руках Старейшин, которые в рот заглядывают Данзо. И вот этот Данзо, и является нашей главной головной болью. Убийства, похищения, тёмные делишки. Развязывание войн.
— Третья мировая.
— Да, Джирайя, именно она. Доказательств нет, но Нара считает что это дело рук Корня.
— Серьёзно.
— Серьёзно? Джирайя, это катастрофа! Кланы, основную силу Конохи, ущемляют во всём. Учиха, после событий четырёхлетней давности вообще затравили.
— А они то тут причём?
— В глазах девятихвостого, в ночь его нападения, отражался шаринган. Биджу держали под контролем и направляли. Это всё одна большая подстава. Они, эти уроды, собираются уничтожить кланы. Видят в них угрозу для себя. Понимаешь?
— Понимаю, — мрачно тянет Джирайя. — Этого допускать нельзя. Сила Конохи действительно в кланах. Иноичи, мне нужно кое-что узнать. Если точнее, то что именно произошло в ночь нападения.
— Чушь какая-то произошла. Толком ничего непонятно. Одни вопросы и все как у тебя. Всё что мы знаем, на уровне домыслов. Однако все мы склоняемся к самой неприятной версии. Биджу выпустили. Не знаю с какой целью, уничтожить Коноху, или натравить всю деревню на клан Учиха, или может быть убрать Минато, всё-таки при нём Старейшины и Данзо не высовывались. С этим надо разбираться, пока не стало слишком поздно.
— И мы разберёмся, — улыбается Джирайя. — Слушай план. Сейчас, ты…
(Кабинет Хокаге. Сенджу Цунаде.)
Цирк… Спектакль уродов. Один хуже другого. Дебильные Старейшины, идиотские Анбу. Старая мартышка Хирузен. Джирайя, наглая противная жаба. Иноичи этот, сопляк. Ну и Данзо. Сидит, лыбу давит, но я вижу, что он внимательно наблюдает за Джирайей. Он ждёт… А чего он ждёт? Иноичи ведёт себя более чем странно. То улыбается, то корчится от боли. На его лице, эмоции сменяют одна другую. Удивление, непонимание, веселье, страх, сочувствие, понимание. А сейчас, он просто стоит закрыв глаза и гаденько хихикает. К чему бы это?
— Кажется, Джирайя не так прост, — ехидно тянет Кохару и бросает на Сарутоби полный превосходства взгляд. — Да?
— Нет, — отрезает Хирузен. — Насколько я помню, техниками клана Яманака ты не обладаешь. Поэтому сиди молча и не делай поспешных выводов.
— Хирузен! — восклицает старуха.
— Что? Мнимая власть голову вскружила?
— Я забочусь о процветании и безопасности деревни.
— Ты, старая метёлка, — срывается Хирузен. — Не говори мне о заботе. Думаешь я не знаю, что вы с Хамурой воруете деньги. Знаю, и кормушку вам обоим перекрою. Перед уходом. О пенсии даже не мечтайте. И скажите спасибо, что проведетё остаток своих дней дома, а не в сырой тёмной камере.
— Хирузен, не горячись, — косясь на меня бормочет Митокадо. — Это слухи, мы ничего не брали. Люди, они ведь всякое болтают.
Это было специально сказано. Для меня. Сделал вид что сорвался, а сам продемонстрировал кто есть кто. Однако, Данзо он побаивается. Смотрит на него с опаской. Вот развели здесь. При Четвёртом такого безобразия не было. И Данзо не высовывался, и Старейшины не вякали. Надо брать в пример…
— Ух, всё! — пытаясь сдержать смех потирает виски Яманака. — Я закончил.
— И? — вопросительно изгибает бровь Хирузен.
— Хокаге-сама, всё в порядке. Это определённо Джирайя. Провалов в памяти нет, следов постороннего вмешательства я не нашёл. Хотя…
— Говори, — поднимает голову Данзо.
— Там очень личное. Это, конечно, странно, но к делу не относится.
— Говори! — стукнув палкой по полу повышает голос Шимура.
— Ладно, — уже не сдерживая смех, кивает Иноичи. — Джирайя… Девственник. Ха!
— По твоему это важно? — рычит Кохару.
— По моему да, — помрачнев кивает Яманака.
— И почему же? — спрашивает Митокадо. — Ну же, Иноичи, объясни нам, почему это так тебя заинтересовало?
— Джирайя пишет книги для взрослых. Очень интересные книги. Тот факт, что сочиняя такие откровенные романы, он никогда не был с женщиной, мне кажется странным. Вы довольны моим объяснением? — гневно высказывает Яманака и обращается к Хирузену. — Хокаге-сама, я свободен?