Прицелившись прямо в этого «монстра», я проверил прицел второго орудия, и дождавшись когда здоровяк пересечёт выбранную мной метку, активировал запалы обоих пушек.
Гулко грохнуло, и казалось картечь ещё не долетела до цели, а расчёты уже перезаряжали орудия. Чётко, без эмоций, без единой помарки, они управились так быстро, что я даже не сразу сообразил что можно стрелять снова.
И ведь меньше двадцати секунд ушло на перезарядку, а чухонская лавина успела приблизится ещё метров на двести.
— Огонь! — вновь рыкнули пушки, заставляя слегка притормозить набегающий «железный» поток. Будь у меня пять орудий, он бы вообще «потух», но пяти орудий не было, и хоть и с потерями, а рыцари продолжали нестись вперед.
— Огонь! — скорости с какой работали парни, позавидовал бы иной профессионал. Если на стене они словно примерялись, то здесь уже действовали в полную силу. До четырёх выстрелов в минуту может и не дотягивали, но только совсем чуть-чуть.
Поймав сделанный с короткого расстояния залп, вражеская конница наконец «потерялась». Падали израненные картечью первые ряды, их тут же затаптывали идущие следом и создавалась такая давка, что непонятно было что это вообще такое. А когда пушки выстрелили ещё раз, потом сразу же добавили лучники — истратив на этот залп все остатки «заряженных» рунами стрел, чухонцы развернулись, и так же споро рванули в обратную сторону.
Ну а тут уже и наша конница взялась за отступающих, догнать — не догнали, но шороху добавили, а вернувшись, без зазрения совести добили раненных и первыми принялись делить трофеи.
— Серьёзные ребята… — задумчиво произнёс Иван. Он уже успел обойти побоище и сейчас вернулся для доклада.
— Явно регулярная армия, доспехи, оружие, всё типовое. В сумках свежие запасы еды, воды полные баклашки.
— И что ты предлагаешь? Догонять?
— Да куда там… — махнул он рукой. — Они небось уже к себе в чухонию учесали, пока мы тут возимся…
Я тоже примерно так думал, бегут сейчас и не оглядываются. Шутка ли, стресс такой. Сначала от пушек — ревёт и грохает, потом стрелы взрывающиеся. Сколько их тут полегло? Человек тридцать? Или больше? Честно сказать даже считать лень, сколько бы ни было, а всех звери пожрут и кости растащат. Думаю не так эти горе-завоеватели представляли себе прогулку по Росскому княжеству, совсем не так.
В общем собрали мы всё что смогли, погрузили на телеги и продолжили путь. Ехали не быстро, сказывалась общая усталость и вернулись в крепость уже на закате. Ну а там пока то да сё, вообще стемнело.
А мне же поплохело. Сам не понял от чего, но внезапно почувствовал головокружение, меня затошнило, и переложив дела на Ивана, я отправился к себе в комнату. Спать хотелось неимоверно. Показалось даже что кто-то против меня применил нечто похожее на сонную руну, но никаких следов чужой магии я обнаружить не смог. Видимо дело было в банальной усталости, — спал я последний раз почти двое суток назад, ну и нервы конечно, переживаю за всё подряд, отсюда и результат.
Вот только когда наконец упал на кровать и закрыл глаза, всё тело прожгло нестерпимой болью. Казалось она была везде. Руки, ноги, голова — болело всё. В меня словно впивались тысячи иголок, и я ничего не мог с этим поделать.
С неимоверным трудом заставив себя подняться чтобы дойти до тумбочки на которой стояли зелья, я замер. Боль отступила, а передо мной прямо из ниоткуда появилась Инга.
— Ты обещал позаботится о моей сестре… — обдав меня холодом, заговорила девушка.
Одетая в то же платье, с такой же причёской и такая же бледная какой я запомнил её на костре, она требовательно смотрела мне прямо в глаза.
— Обещал, значит найду. — стараясь говорить уверенно, ответил я, отчётливо понимая что это не сон, и всё происходит в действительности.
— Поздно. — так же беззвучно произнесла девушка, и медленно повернулась к двери.
Проследив за её взглядом, я оторопел. Там стояла её младшая сестра. Истерзанная, почти голая, в остатках окровавленных лохмотьев, она смотрела куда-то вдаль и нелепо улыбалась. Даже не нелепо, скорее ненормально. Так как это делают сумасшедшие, — безразлично и с какой-то иронией.
— Всё это время он издевался над ней… — вновь заговорила Инга. — А когда ему надоело, отдал солдатам.
Представив участь бедной девочки, я невольно вздрогнул.
— Кто это сделал?
Вновь повернувшись ко мне, Инга чуть шевельнула рукой, и мы оказались в каком-то лесу среди чужого военного лагеря.