После скудного перекуса Капа разместилась в кресле, подобрала под себя босые ноги и стала ждать. За окнами сверкало, раздавались раскаты грома. Дождь усиливался, и стук капель навевал сомнения. «Уже совсем скоро мамка отправит Ленку за бутылкой, и тогда она постучит в окно, чтобы предупредить меня. Точно постучит, мы ведь договорились». Эти мысли вызвали тягучее чувство где-то в груди. Капитолине казалось, что продумали они всё до мелочей, но волнение и не думало отступать. Капа боялась, но не за себя. Постоять за себя она умела, хоть и была на два года младше Лены.
***
Вспомнилось Капитолине, как в начале лета, когда мать Лены ещё не запрещала им дружить, Капа играла с однорогим козлом Борькой у дома подруги. Никто не мог точно сказать, когда Борис сломал один рог. Он, как говорила Ленка, был «бодючим», но на людей не нападал. Гонял соседских петухов, гусей да бродячих собак. Да и сам Борька больше походил на большого доброго пса. На выпасе держался рядом с девчонками, а не со стадом. Наблюдал за играми, коротко «бекая», давал себя гладить и чесать за ухом.
Капитолина плела венки из полевых цветов и украшала ими целый рог Бориса. Козёл презабавно крутил мохнатой башкой, высовывая длиннющий язык, но цветы достать никак не мог. Смотрел глуповато, хлопал чёрными ресницами. Однажды Лена засобиралась бог знает куда, упросив Капу приглядеть за стадом.
— Капуля, я быстренько. Одна нога здесь, другая там. Коз не бросай только.
Донимать Борьку Капе вскоре наскучило. Полуденное солнце норовило изжарить, лишало сил. Капа перебралась в тенёк пышного тополя, улеглась в заросли густого спорыша. Борис, увязался за Капой, потоптался немного и лёг рядом. Сладкую дрёму девочки прервал приближающийся надрывный плач. Капитолина вскочила, в глазах потемнело. Она облокотилась на ствол дерева, часто заморгала, стараясь прогнать яркие вспышки в глазах. Пригляделась.
Плакала Лена. Она шла, с трудом перебирая босыми ногами. Волосы сбились в неряшливые колтуны, из-под перемазанной глиной юбки виднелись грязные бёдра, ободранные коленки сочились сукровицей. Но самым страшным во всём этом был взгляд Лены. В её глазах Капитолина прочла мольбу, отчаянье и какую-то глубинную, неведомую доселе обиду.
Козы забеспокоились, заблеяли. Борька поднялся, затряс косматой головой. Капа бросилась навстречу подруге, молча подхватила её и повела в дом.
Лена выдавила:
— Это Олег…
Отмыв и переодев Лену, Капа налила ей чаю. Затем накрыла пледом, присела рядом, погладила светло-русые волосы подруги, тогда ещё длинные, и сказала, еле сдерживая слёзы:
— Я всегда буду с тобой, что бы ни случилось.
Лена смотрела с благодарностью и молчала в ответ. Что-то в её взгляде изменилось. Она словно увяла, как увядают цветы, сорванные злыми руками и выброшенные за ненадобностью. Перед Капой лежала не пятнадцатилетняя весёлая проказница Ленка, а побитая жизнью измученная девушка.
Капа не стала задавать вопросы. Понимала без объяснений, что случилось с подругой. В свои тринадцать она знала о том, отчего в нормальных семьях детей тщательно оберегают.
Лена не видела, как Капитолина, подавляя слёзы, буравила взглядом стену. Как напряглись от злобы скулы на детском лице. И не знала, какие сцены мести над ненавистным до глубины души паразитом, сотворившим это с Леной, рисовало воображение девочки.
***
Прошло две недели, и Лена начала приходить в себя. Перестала тайком лить слёзы, прячась от матери в козлятнике. Она окуналась в рисование, пока матери не было дома. Ленка и прежде любила рисовать и делала это весьма умело, но тётка Людка пресекала все попытки дочери заниматься творчеством.
На прошлый день рождения Лена подарила Капитолине её карандашный портрет. На нём Капа вышла немного грустной и чуть старше, чем была. Но девочка всё равно осталась в восторге. Только радость длилась недолго. Пьяная мать сорвала рисунок, приклеенный на стене у кровати, пока Капы не было дома. Искала, чем растопить печку. Капитолина тогда проплакала целую ночь, а позже созналась Ленке, что не уберегла её подарок.
Лена улыбнулась и, расцеловав мокрые от слёз щеки Капы, дала обещание, что нарисует ещё. Только на этот раз они будут на рисунке вместе. Сейчас Капа с любопытством разглядывала то, что нарисовала Лена. И каждый раз поражалась тому, что видела. На рисунках были изображены обнажённые человеческие фигуры с головами животных, или наоборот, животные, больше похожие на людей. Существа, созданные воображением подруги, их странные позы, причудливые переплетения вызывали страх. На бумагу Лена выплеснула самые болезненные фантазии. Мёртвые, изломанные, изъеденные язвами люди. В некоторых угадывались черты Олега, но в большинстве Капа отчётливо узнавала лицо Людки.