Азиаты шушукаться перестали, растерянно наблюдали за тем, как их денежки к хозяину перекочевывают. Кому я уже без денег был нужен?..
Вот тебе и экспонат.
Добычу со стариком поделили, конечно. Он выговор сделал: попадая в новую точку" воспитанный "карала" представляется хозяину. Неприятно ему было меня, никого ни во что не ставящего, наблюдать. Посчитал выскочкой. Но когда мой "маяк" увидел" оттаял. Мало кто теперь их знает. Времена не те. Люди друг дружке помогать перестали.
С этим я согласился лишь отчасти.
Случалось, помогали и те, от кого поддержки ждать не следовало. Например, в прошлом обыгранные начальники, милиционеры. Странно, но если расставался с жертвами по-людски, без хамства, то те считали тебя своим - представителем единого клана одержимых картежников. И при случае помогали.
Но правильнее было рассчитывать на своих. Профессионалов.
Своих, к кому можно было в случае чего обратиться, слава богу, по всему Союзу хватало. Только надо было, чтобы тебя знали или знали, кто за тобой.
С теми, кто за мной, мне повезло. Как-то сразу, почти с начала карьеры.
Первым обратил внимание мастер Шахматист. Он был уже немолод, известен, уважаем, В юности корешевал с отцом Шурика.
- Сколько раз ты мне на колени напруживал, - поминал бугаю Шурику.
Шурик нас и познакомил. За знакомством ничего не последовало: Шахматист и к Шурику, и ко мне, его приятелю, относился как к ссыкунам.
Пока мы с ним не встретились у Рыжего, и последний привычно пожелал "приколоться" над уважаемым каталой.
- А, шпиливой! - это он случайно забредшему Шахматисту, своему давнему дружку. - Мы детеныша подобрали. Такое с колодой творит! Хочешь глянуть?
Шахматист без энтузиазма согласился глянуть...
В это же время в Одессе объявился Витька Барии, только освободившийся, отмотавший "восьмерик" "катала". До этого жил где-то в Донецке, у нас его и не знали. Объявился фамильярно: прибился к пляжнякам, вечером со всеми забрел в ресторан.
Там его, как новенького, приняв за фраера, и выдернули Стрелочник с Глухим" На ночную игру договорились. Многие в долю просились - не взяли. Сослались на финансовые сложности.
Наутро оснований для ссылки имели значительно больше. Барин обыграл тандем. Чем ввел остальную игровую братию в замешательство.
Вот на Барина мне Шахматист и указал, когда в ближайшее время мы вместе оказались в том же ресторане:
- Цепляй его.
- Какой смысл? Не подарок же. Стрелочника с Глухим...
- Цепляй, говорю. Слушай старших.
Я и цепанул. И обыграл. Ненамного - на тыщонку за ночь. Но по тем временам и в связи с репутацией новенького...
После экзамена Шахматист и представил меня человеку, которого можно считать Крестным отцом одесских "катал".
Это было в парке, в том самом, где Маэстро обыграл когда-то азера.
Голосом тихим, нежным почти, манерами мягкими, авторитетом Крестный отец очень походил на своего прототипа из одноименного фильма. Внешность совершенно неприметная: скользнешь взглядом и не споткнешься. Если, конечно, не блеснет, не ослепит огромным бриллиантом перстень.
Только с теплом вспоминаю Крестного.
Все это байки для холеных, что мафия пьет кровь из своих же, что пожизненно держит в лапах. От человека этого я имел только хорошее.
При представлении он не полез с расспросами. Вежливо, интеллигентно к при этом как-то по-свойски стал сетовать на нынешние нравы. Делился проблемами с вырождением фраеров" с утерей традиций.
- Люди пошли... Не хотят деньги отдавать, что ты скажешь! - сокрушался. Вчера один". "Волгу" купил, второй этаж строит. А говорит - пустой. Как так можно? Ну, набили его, - кому это нужно? Эх, люди, люди...
Я сочувствующе молчал.
- Мотя тоже... Мотю знаешь?
Я кивнул.
- Не хочет никого в долго брать. А я ему в свое время помог. Сильный игрок - кто спорит, но как не стыдно... Маэстро тоже знаешь?
- Мой учитель, - может быть и преждевременно, признался я.
Он без удивления, понимающе покивал головой, продолжил:
- Руки - золотые, теперь таких нет. Но связался с уголовниками. Дружки освобождаются, он и пригревает. Хорошее, конечно, дело. Но дружки - все воры да наркоманы... А кто нас греть будет? - Он тяжело вздохнул. Спросил:
- Поиграешь?
Я растерялся отсутствии перехода, глянул на Шахматиста. Тот кивнул. Но и я сам не собирался отказываться.
- Можно.
- А вот и Яша. Не ахти какой игрок. Но пойдем, может, не забоится.
Я был уверен, что забоится. Вид у Яши - весьма немужественный. Пожилой благообразный мужчина, нечто среднее между рекламным агентом и ответственным партийным работником. В плаще, из которого выглядывали белая рубашка и галстук, в шляпе, с портфелем.
Несколько прямолинейное, на мой взгляд, предложение Крестного сыграть со мной не вызвало у Яши никаких эмоций. Устроил портфель у столика, одного из многих. За таким же вокруг кучковались играющие. Молча, аккуратно выложил на столик колоду, карандаш, вынул из папки лист бумаги.
- Почем? - спросил я.
- По соточке, - сообщил Крестный. И мне: - Яша меньше не играет. - Потом Шахматисту: - Пойдем, Игорек. Не будем мешать. Посмотрим, как у людей дела. - Они отошли, направились в обход между столиками.
Я бы рекомендовал Яше играть рубля по три. В счастливые дни - по пятерке, не больше. Первое впечатление оказалось верным: рекламный агент ничего из себя не представлял. При этом норовил дурить. Настырно пробовал повторять одни и те же обезвреживаемые мной трюки.
- Ну хватит, хватит, - услышал добродушно ворчащий голос Крестного, после того как я выиграл пять партий. - Надо иметь уважение к пожилым людям. - И к сердитому Яше: - Как молодежь?
- Ты привел? - спросил тот у Шахматиста.
Шахматист не ответил.
- Кто его растил? - спросил Яша тогда у Крестного.
- Маэстро.
- И ты мне его подсунул?
- Деньги надо вернуть, - вежливо сообщил мне Крестный.
Сообщение мне не понравилось, но я не спорил. Протянул Яше выигранные пятьсот.
- Это Маэстро тебя учил выигрывать по пять партий кряду? Совсем стыд потеряли... - пробурчал Яша, пряча деньги.