- Куда мы пришли? – осмелилась поинтересоваться я. – Мне нужно увидеть Её Высочество.
- Мне об этом ничего не известно, - бросила служанка, повторив те самые слова, которые я только что сказала допрашивающему меня лорду Гейлу. Ну что ж, не я одна умела отбиваться от неудобных вопросов, ссылаясь на недостаток сведений.
Дверь открылась. Высокая служанка посторонилась, пропуская меня вперёд. Я заглянула в комнату.
- А где же Её Высочество?..
- Заходи.
- Но я должна…
- Заходи, - и тут я поняла, что если не подчинюсь, эта женщина затолкает меня туда силой. Разница в телосложении не позволила бы мне долго сопротивляться, так что я кивнула и зашла. Дверь за мной сразу же захлопнулась, ключ повернулся в скважине.
Вот теперь я точно попалась!
Глава 16, в которой я снова встречаю великого мага Юдвина и думаю, что делать дальше
Когда шаги за дверью удалились в направлении коридора и затихли, я повернулась, чтобы осмотреть своё новое жилище. Точнее, своё узилище.
Ну… на первый взгляд всё выглядело не так уж плохо. Меня поместили в самую обыкновенную комнату для младшего обслуживающего персонала, когда-то я жила в точно такой же, пока меня не перевели в особые покои, примыкающие к апартаментам принцессы Адальгардской. Комната была рассчитана на двоих человек: очень маленькая, с узкими, но аккуратно заправленными кроватями, с крошечными шкафчиками для личных вещей и крючками для одежды по обе стороны двери. Камина в комнате не было, но имелась миниатюрная железная печка в углу – незатопленная. В отдельном помещении, где едва можно было развернуться, в моё полное распоряжение были любезно предоставлены предметы личного туалета: умывальник, тазик и горшок. Больше в комнате ничего не было, даже письменного стола. А зачем он простым служанкам?
Напротив двери находилось окно, забранное простой белой занавеской. Я подошла и выглянула наружу. Окно выходило в маленький внутренний двор, абсолютно безлюдный. Вообще внизу не было ничего, заслуживающего внимания. Я подумала о побеге, но прыгать с третьего этажа было всё же рискованно, а по верёвке я всё равно не смогла бы спуститься.
Оглядев нехитрую обстановку, я села на кровать и обхватила голову руками. Мне нужно было подумать. Очень хорошо подумать.
Мы с Её Высочеством угодили в западню, дело ясное. Что бы там ни испытывал принц Дитрих в отношении моей госпожи, но, во-первых, он принц, а не король. Во-вторых, никакие личные симпатии не могут изменить политические обстоятельства, а обстоятельства эти называются очень просто: войной. В-третьих, совершенно ясно, что Алиса – ценнейший заложник, какого только могли надеяться получить власти Юнурии, и они внезапно его получили благодаря очень странному стечению обстоятельств. В-четвёртых, совершенно непонятно, что теперь делать с планом барона Мортена по уничтожению Иртимского договора. И в-пятых: как я могу помочь своей принцессе, если меня заперли, как в тюрьме, и неизвестно, выпустят ли когда-нибудь?
Постепенно сумерки совсем сгустились, но меня никто не беспокоил. Я не слышала ни шагов, ни голосов, ни вообще каких-либо проявлений человеческого присутствия – ни в коридоре, ни во дворе. Может быть, это крыло замка было вообще нежилым? Кто же мне это расскажет…
Обед, которым мы так славно насладились в женской бане, был вкусным, но лёгким, и к вечеру у меня основательно подвело живот. Снабжать меня ужином, однако, никто не собирался. Я подумала, что мне так и придётся ложиться голодной, но потом вспомнила про ковригу, захваченную рано утром из таверны и до сих пор хранящуюся в моём саквояже. Неужели это было только сегодня утром? Какой бесконечный день!
Я достала хлеб, завёрнутый в ночную рубашку. Он ещё не успел зачерстветь. Вода для питья, к счастью, нашлась: на подоконнике стоял кувшин и два стакана. Еда подбодрила меня и слегка успокоила; я оставила немного хлеба на завтра с тем расчётом, что подавать мне утренний чай тоже никто не намеревается, и решила ложиться спать.
Без посторонней помощи я кое-как распустила корсет, сняла с себя всю пыльную и грязную одежду и в знак протеста оставила её валяться прямо на полу. Завтра разберусь. Потом умылась, накинула ночную рубашку и улеглась в постель – наконец-то нормальную, чистую постель без клопов и пятен на белье. Мне стало даже стыдно за удовольствие, которое я при этом испытала.
В комнате было холодновато, но под шерстяным одеялом я быстро согрелась. И, несмотря на все волнения, спала я в эту ночь крепко и сладко, как мне не всегда удавалось заснуть дома, в Адальгарде.