И вот, теперь малышка Аманда. Он не представлял, как сказать об этом её матери. Когда девочка пропала, никто особо не беспокоился — ведь у них «никогда ничего не случается». Найдется.
Её мать, вернувшись с ночного дежурства, тоже была спокойна — заночевала, как часто бывало, у подружки, или отправилась к отцу, который жил отдельно, на другом конце города. И только вечером всполошились, Аманда не отвечала на звонки. Наскоро организовали волонтеров, и прочесали округу — мало ли, может заблудилась. Но безрезультатно.
И вот, прошло два дня и её нашли. Истерзанную, избитую, порезанную ножом и задушенную. На пустыре, который только вчера прочёсывали волонтеры. Значит тело принесли туда позже. Шериф Коэн хмурясь, ждал результатов экспертизы. У них в городишке и судмедэксперта-то не было. Пришлось везти тело в соседний город, на вскрытие. Дело было первоочередной важности, так что ждать долго не пришлось.
Когда с ним связался судмедэксперт и объявил, что двенадцатилетнюю Аманду Сеймур зверски изнасиловали и задушили, шериф Коэн нахмурился ещё больше. Ему следовало поставить в известность ФБР, потому что убийством детей занималось это серьёзное ведомство.
ФБР-овцы примчались через полтора часа. Ввалившись в офис шерифа, мгновенно перехватили все полномочия, оккупировали столы и телефоны, стали допрашивать возможных свидетелей, изучать улики и отчёт о вскрытии, составлять профайл убийцы.
От них шериф Коэн и узнал жуткую правду о том, что это не первый такой случай в их округе. Уже несколько девочек-подростков погибли от рук серийного маньяка. Почерк прослеживался одинаковый. Ребёнок пропадал, и через два дня находили его тело — растерзанное, с верёвкой на шее. Убийца даже не пытался его спрятать — выбрасывал на видном месте, как мусор.
Профайлер сделал вывод, что маньяк нисколько не терзается муками совести и не раскаивается. Бывали случаи, когда преступника, сразу после совершения убийства, начинала мучить совесть, он раскаивался в содеянном, хотя бы ненадолго. Тогда он пытался прикрыть жертву, придать ей достойный вид, привести в порядок, надеть обратно одежду. Но, не в этом случае. Значит ли, что будут ещё жертвы?
«Несомненно» — был вердикт профайлера.
И вот, самое сложное в работе копа. Шериф, сняв с головы стетсон, провёл рукой по жёсткому ёжику волос и застыл перед дверью дома Сеймур. Он собирался с духом и никак не решался постучать. Дверь распахнулась сама и мать Аманды замерла на пороге, с надеждой глядя на офицера полиции. Тот мельком поднял на неё глаза и тут же потупился в пол. Ему было невыносимо смотреть ей в глаза. Но она, конечно, всё сама поняла.
Коэн, максимально смягчая подробности, стал рассказывать.
Слёзы градом хлынули из глаз матери.
— Что за зверь мог так поступить с моей девочкой? Шериф? Скажи, что это неправда!
Коэн молчал.
— Нееет, нет, пожалуйста! Будь он проклят! БУДЬ ОН ПРОКЛЯТ! Сгори в аду!
Он не знал как её успокоить. Да и возможно ли это в принципе. Он нерешительно обнял её за плечи, чувствуя, как она плачет, вздрагивая всем телом.
Ему надо было отвезти её на официальное опознание — этого требовал протокол. И он ждал момента, чтобы сказать об этом.
Страшная новость со скоростью света разлетелась по Байрон Бэй.
— Кто мог такое сотворить с ребенком? — задавали друг другу вопрос шокированные горожане. — Что за зверь такой?
***
Эмма шла по улице, направляясь в маленький магазин на углу, чтобы купить сладкой газировки. На розовых кедах развязался шнурок, но ей было лень наклоняться и завязывать его. Так и шла, слегка косолапя, рассматривала витрины, улыбалась прохожим. В ушах тихонько жужжали маленькие наушники и Эмма, время от времени, что-то подпевала. Остановилась у витрины сувенирной лавки Матильды, рассматривая маленьких стеклянных птичек. Вот ту колибри на ромашке она хотела бы купить на день рождения маме. Может быть и купит, если насобирает достаточно карманных денег. Она посмотрела на своё отражение в витрине. Оттуда на нее уставилась пухлая девчонка в очках в ярко-желтой пластмассовой оправе. Непокорные темные кудри торчали в разные стороны, как бы прилежно она не причесывалась.