Что ж, за отсутствием богатого лексикона можно и это обидное слово считать подходящим. Раз умнее и шустрее, значит действительно наглые. Так что ведем себя скромно, не умничаем.
Московские дары вызывают прилив энтузиазма за столом – нашу водку тут же разливают по небольшим глиняным стаканчикам. Девушки, которых здесь меньшинство, пьют вино. Видимо оно домашнее, местного кустарного производства. Кто-то из девчонок выдает нам тарелки и вилки, кто-то уже режет колбасу, кто-то разламывает курицу на куски. Ясь консервным ножом шустро открыл банку со шпротами. Потом поближе подвинул нам тарелку с деревенским салом и самодельной бужениной, нашпигованную чесноком. И глиняную миску с солеными огурцами и помидорами. Отрезал от большой краюхи по хорошему куску ноздреватого серого хлеба. Ох, как же я люблю это натуральное деревенское «богачество»!..
– Ну, за знакомство! – звучит над столом извечный тост любой сборной компании, все чокаются и выпивают.
Нам тактично дают закусить и даже утолить первый голод. А потом приступают к безжалостному допросу.
– Що в столиці діється? Які новини?
Один из парней – Петя, кажется – спрашивает это на украинском, словно хочет смутить или спровоцировать нас. Ага… нашел кого! Да, мы сами на провокации горазды.
– Все нормально, Петро, життя йде своєю чергою – хладнокровно отвечает ему умница Лева, засовывая в рот очередной кусок сала. И закатывает глаза к потолку от удовольствия – дуже смачно!
Мне стоит большого труда не рассмеяться. Ну, артист!
– Ладно, хорош! – быстро сдается парень, переходя на великий и могучий. – Правда, парни, что там у вас в Москве происходит? Вы ведь с того самого журфака, который на Красной площади демонстрацию устроил против ЦК?
– Ну, не демонстрацию, а митинг – спокойно дожевав, отвечает ему Лева и тянется за соленым огурцом – и не на Красной площади, а у Манежа. И не против ЦК, а в защиту родной советской Конституции.
Димон не выдержав, начинает ржать в полный голос. Вслед за ним смеются и остальные за столом. Обстановка сама собой потихоньку разряжается.
– Нет, честно ребят! Митинг был вполне мирным, нас даже милиция не стала разгонять – вставляет Кузнец свои пять копеек – Нашей целью было не помитинговать, а спасти одного нашего друга, которого арестовал КГБ.
– Вечно он у нас в какие-то серьезные истории влипает – хитро косится Коган в мою сторону.
– Так вы знакомы с этим Русовым? – коверкает мою фамилию Ясь.
– Да, кто ж у нас на журфаке не знает, эту заразу! – включаюсь я в игру друзей, делая себе бутерброд с бужениной – Но в этот раз его арестовали не за дело.
У ребят за столом загораются глаза. Еще бы! Это редкость – найти такой достоверный источник информации.
– А у нас говорят, его за новый журнал «Студенческий Мир» арестовали. Якобы он там какую-то «неправильную» политическую статью хотел напечатать, вот его и того… прижали.
– Брехня! – с ходу отпираюсь я. Только лишних домыслов мне не хватало! Своих грехов, как репьев на собаке, а тут еще диссидентство на ходу шьют – Вы сами-то этот журнал хоть видели?
– А то! У нас в Политехе три номера по рукам ходит – гордо сообщают мне – и еще один в библиотеке институтской есть, но там запись на него на месяц вперед.
Мы с парнями изумленно переглядываемся. Ну, надо же какая популярность! А ведь у меня в багажнике лежит пачка журналов, я их для дела держу. Поощрить что ли такой интерес к нашему изданию?
– Ди-и-м… – тихо прошу я друга – принесешь пару номеров?
Кузнец кивает и без слов отправляется к машине.
– А вы вообще в курсе, что на «Студенческий мир» с нового года подписка открыта?
– Да, ладно?! – изумляются все за столом – Так надо срочно на почту, пока подписку на первое полугодие принимают.
– Вы здесь на выходные или?..
– Лех, какое «или» – стонет Ясь – зачеты ведь начинаются, сессия на носу. Вырвались всего на пару дней, жалко первый хороший снег упускать.