Княжна совершенно точно опасалась его и всячески пыталась скрыть свой страх, однако, стоило оказаться с ним наедине в закрытом кабинете, и глаза девушки тут же наполнились настоящим ужасом. Видимо, граф стал для нее чем-то вроде чудовища, упыря, восставшего из могилы, и, хотя лично ей он ничего ужасного не делал, она явно знала о том, что произошло между ним и Рианой.
— Что вам нужно от моей сестры? — обвиняюще произнесла девушка. —Неужели вам мало того, что вы уже совершили?
Алиса гордо выпрямила спину и посмотрела прямо в глаза Константина, однако при этом неосознанно отступила к окну, явно стараясь отдалиться от графа.
Крайнов окинул девушку внимательным взглядом, с одной стороны, намеренно вызывая в ней новую волну тревоги, а, с другой стороны, изменения, произошедшие в ней за эти годы, действительно невозможно было игнорировать. Прежде Алиса была милым и ранимым цветочком, хрупким ребенком и нисколько не волновала его, теперь же перед ним предстала несколько повзрослевшая, красивая девушка. Очертания ее силуэта приобрели приятную округлость в нужных местах, в глазах появился живой огонек: котенок, который всегда боялся собственной тени, постепенно превращался в молодую и грациозную кошечку. Характер и упрямство, свойственный старшей сестре, наконец-то стали прорезаться и у младшей, и это действительно делало девушку притягательной для противоположного пола.
Он невольно сравнил ее с графиней Анастасией и вдруг подумал, что они чем-то похожи: обе высокие и стройные, светловолосые, по-настоящему красивые и изящные, с правильными чертами лица и не обделены природной грацией. Поражало только то, насколько живым и горящим был взгляд Алисы Строгоновой и настолько холодным и мертвым казался в сравнении с ним взгляд Анастасии.
— На самом деле все зависит только от вас, княжна! — с добродушной улыбкой заявил Константин. — Но должен предупредить, что вовсе не желаю вам или вашей дражайшей сестре зла и хотел бы оставить все прошлое в прошлом! — разведя кисти рук в примирительном жесте, продолжил граф, неторопливо приближаясь к своей собеседнице.
— Что вы имеете в виду? — подозрительно нахмурила темные брови девушка.
— Понимаете, мы с графиней Серовой знакомы совсем недавно, но я знал, что вы сопровождаете Анастасию Сергеевну и, дабы не вызывать лишних волнений, представился другим именем. Сейчас же продолжать этот фарс не имеет смысла, и я хотел бы обернуть все в шутку, а ты, дорогуша, поможешь мне в этом!
— Теперь вашей жертвой станет она? — округлив свои голубые глазки, воскликнула девушка. — Есть ли у вас совесть, граф? Опомнитесь! У нее есть жених, которого она, как я знаю, очень любит, — отчего-то смутившись, напомнила ему Алиса. — И вы не могли не заметить, что она слепа и беззащитна! Побойтесь Бога! Я не допущу этого!
Константин не отказал себе в удовольствии полюбоваться пламенем праведного гнева в глазах очаровательной княжны, которая вдруг осмелела и снова угрожающе сжимала свои крохотные кулачки, совершенно не замечая, как близко он успел к ней подобраться.
Крайнов бросил взгляд на изящную шейку и представил, как слегка сжимает ее ладонью, как гнев в сверкающих голубым огнем очах сменяется на ужас, как начинает дрожать голос, а тонкие пальчики пытаются оттолкнуть или разжать его хватку, и улыбнулся этой соблазнительной мысли. Однако после на коже обязательно останутся красные пятна, а в доме слишком много посторонних, чтобы подобное осталось незамеченным.
— Признаться, я полагал, что вы хоть немного любите свою сестру, благодарны ей и достойны всего того, что она для вас сделала и через что прошла, раз от раза спасая вашу прекрасную и нежную спинку от гнева разъяренного папаши! Увы, я переоценил вас! — со вздохом разочарования произнес Крайнов, уколов девушку укоризненным взглядом.
Взмахнула густыми ресницами, встрепенулась, прижала кулачок правой руки к груди.
— Что вы имеете в виду! — пролепетала Алиса. Теперь она сама тянулась к собственному горлу дрожащими пальчиками, словно Крайнов одним лишь упреком смог набросить на ее шею петлю и даже слегка потянуть за узел.
В ее глазах не было ярости, злости и даже страха, они блестели влагой непролитых слез, потому что чувство вины захлестнуло с головой и не позволило продолжать схватку на равных.
— Я всего лишь имею в виду, что здесь и сейчас вы должны, в первую очередь, защищать интересы своей сестры и беспокоиться о ее благополучии и счастье. А для этого, дорогая моя, НЕ СТОИТ МЕНЯ ЗЛИТЬ! — последние слова он произнес по-особенному, не повышая голоса, даже понизив его и почти прошептав их прямо в губы, но девушка испуганно сжалась, уперлась лопатками в стену и задрожала.