— Я верю, я верю!
— Веришь?
— Разве это не так? — произносит, глотая воздух, Гэвин. Разве он сказал что-то неправильно?
— Ты либо веришь, либо нет.
Когда тебе нельзя есть того, чего хочется, ты с жадностью хватаешься за власть, и Гэвин знает, что, оказавшись в такой близости от нее, двигаться следует чрезвычайно осмотрительно. Уловив в пристальном взгляде своего вождя подсказку, он кричит:
— Я верю!
Неожиданно раздается смех Преподобного.
— Значит, ты большой дурак.
— Я имел в виду, не верю.
— Не веришь?
— Я хочу сделать все, как следует!
— Поверь мне, ты так и сделаешь. — Преподобный Эрл залезает в карман брюк, задрав белый полотняный подризник, который он надевает по таким случаям.
Раздается позвякивание ключей, и Гэвин поднимает голову, как пес во время ужина. Ради этого он, в конце концов, работал, этого он ждал, как вознаграждения, как того, что побудит его продолжать трудиться.
— Что именно?
Преподобный Эрл говорит так, как будто все уже разъяснил:
— Ты сделаешь это.
— Что же я сделаю?
— Ты знаешь.
— Поверю или не поверю?
— Ты сделаешь это. — Преподобный умеет выдерживать многозначительные паузы. — Ты понял?
Скрыт ли в этом вопросе подвох? Что это, квалификационный экзамен, который нужно как следует сдать? Приближенный архангел сходит с ума от неопределенности. До сих пор он должен был просто сбрасывать вес и соблюдать дисциплину, делать все в соответствии с расписанием, а когда Гэвина допустили в клуб, ему пришлось участвовать еще и в показах, бесконечно репетировать и сниматься, тренироваться, чтобы идеально выглядели абдоминальные и пекторальные мышцы. Много часов провел он, загорая, делая маски-скрабы для лица, ухаживая за волосами, которые тоже должны быть безупречны, но теперь…
— Так что я сделаю? — кричит он сердито. — Что?!
Преподобный Эрл все так же улыбается. Наконец он отвечает на оба вопроса.
— Ты будешь доверять мне и поверишь в это?
Это нельзя считать ответом, и Гэвин отлично это понимает, но при этом он знает, чего ожидает и всегда ожидал Преподобный Эрл: безоговорочного повиновения. Самое главное сейчас — сказать «да». И Гэвин разводит руки в стороны в знак полного согласия:
— Да, буду.
То, что происходит, можно считать церемонией. Это не для рядовых типа Найджела Питерса, который поднялся до Послежирия, занял обещанное ему место в клубе и теперь считает, как и Джерри Дэвлин, что оказался в кругу избранных.
А на самом деле круг приближенных собирается здесь. Новообращенные последователи Преподобного Эрла наивно полагают, что достаточно просто быть допущенным в клуб, и дело сделано, но они ошибаются. В клубе есть свои ранги. Ангелы-стажеры. Ангелы. Архангелы. В этот кабинет допускаются только высшие должностные лица корпорации, а присутствующего здесь Гэвина вот-вот произведут в архангелы. Через минуту он получит то, чего хотят Найджел Питерс и Джереми Дэвлин.
— И ты будешь следовать за мной.
— Буду.
Преподобный Эрл говорит тихо, но голос его пронзает насквозь.
— До самой смерти, — говорит он.
— До самой смерти, — повторяет Гэвин.
— Ты примешь ключи.
Гэвин чуть было не сглатывает от жадности, но сдерживает себя.
— Я приму ключи.
— Ты примешь все, что это подразумевает.
— Да.
— Что бы это ни предполагало.
— Что бы это ни предполагало.
— И ты будешь выполнять свою работу.
— Я буду выполнять работу.
— В чем бы она ни заключалась. — Преподобный Эрл буравит его глазами.
— В чем бы она ни заключалась. — В глубине души Гэвину становится не по себе.
Впервые с тех пор, как они вошли в сокровенный кабинет, взгляд Преподобного Эрла меняет направление. Он смотрит на свои часы.
— И ты будешь выполнять ее хорошо.
В нем пробуждаются дурные предчувствия.
— Я буду выполнять ее хорошо.
— До тех пор пока… — вождь высоко поднял брелок с ключами. — Скажи это.
— До тех пор пока что?
— Я должен услышать, как ты скажешь это.
Голос Гэвина слаб и сдавлен.
— Пока что?
— Ты знаешь что. — Преподобный Эрл повторяет: — до…
Как тюлень, подпрыгивающий за рыбой, он бросается делать выводы.
— Вы хотите сказать: до смерти.
— Нет.
Неужели он допустил ошибку? Нет, только не сейчас. Только бы не ошибиться теперь, когда он допущен к посвящению.
— Нет?
— Нет. До конца.
— До конца. — Да, сейчас он испуган.