Пока Зенцов ходил, я думал, как построить с Гаджиевым разговор, чтобы он был доверительный, а то ведь он может замкнуться и мне ничего не сказать, подумает, все вы командиры одинаковые, только наказывать и знаете, а поговорить по-человечески не можете.
Я вспомнил свои наряды вне очереди, со мной командиры отделения тоже по-человечески не говорили, они только и знали команды: «Смирно», «Прекратить разговоры», «Выполнять» и так далее, и всё в приказном порядке. Один только старшина нашей роты говорил со мной нормально, даже если он что и заставлял делать, то не приказывал, а как бы просил. Я ему за это очень благодарен. А вот теперь я, старшина роты, и ко мне придёт, такой же солдат как я был раньше. И мне надо сделать так, чтобы он поверил в то, что не все командиры только приказывают и дают наряды вне очереди, что есть и такие, которые могут тебя послушать и понять. Дело это нелёгкое, но у меня уже есть опыт и я должен справиться.
Заходит в каптёрку Зенцов, с парнем, как бы сейчас сказали, кавказкой национальности. Довольно высокий, выше Зенцова на полголовы, приятные черты лица, брови черные густые, глаза тоже чёрные, я обратил внимание, что он действительно худой, хотя мы в армии все не жирные, но он худее остальных. Да, думаю, с ним надо, что-то делать, так дальше нельзя, на первое время придётся ему изменить систему питания, это во власти старшины и помощники мне здесь не нужны. Начну этим заниматься с завтрашнего утра, дальше тянуть никак нельзя.
Зенцова я отпустил отдыхать, а рядового Гаджиева пригласил за стол и предложил ему чай с сахаром и печенье. Сначала он посмотрел на меня с недоверием и, видимо, хотел отказаться садиться за стол, но увидев сахар, печенье и чай, как бы нехотя сел. Видно было, что он голодный, и голод заставил его сесть за стол. Я пододвинул ему стакан с чаем, полулитровую банку с сахаром, открыл новую пачку печенья и пододвинул её к нему, а затем говорю: «Клади сахар в чай, сколько хочешь, ешь печенье, ты, наверное, проголодался»? Он кивнул головой и принялся за еду. Все его действия были, как бы заторможены, зачем его такого в армию взяли, да ещё в танкисты, я не понимаю. Но делать нечего, теперь он мой солдат и я должен сделать всё, чтобы ему было легче служить. Когда он съел всю пачку печенья, выпил чай, я его спросил: «Ну как подкрепился»? Он кивнул головой, не поднимая голову. Вижу, что он ещё не расположен со мной разговаривать. Тогда я его спросил: «Твоя фамилия Гаджиев?» — «Да», — сказал он. «А как тебя зовут?» — «Али», — коротко ответил он. «Кто я такой, ты, конечно, знаешь» — «Да, знаю, Вы старшина нашей роты» — «Ну вот, мы с тобой познакомились, теперь можно и разговаривать. Скажи мне, у тебя нарядов вне очереди много?» — «Три, и все их дал Сержант Зенцов» — «Все твои наряды вне очереди я отменяю, завтра об этом скажешь сержанту Зенцову. Это первое, что надо сделать для облегчения твоей службы, и второе, что мы сделаем, это изменим время твоего питания. Как я вижу, ты всё делаешь медленно, как мне сказали, ты и кушаешь так же медленно и не успеваешь поесть, ты очень худой, правда, в армии мы все не жирные, но всё же лучше выглядим, чем ты. Так что завтра, на завтраке ты будешь кушать за свободным столом вместе с сержантом Зенцовым, а как покушаете, вместе придёте в роту, у вас будет тридцать минут послеобеденного отдыха, так что Вы за это время успеете поесть».
Я всё это ему говорю, а сам смотрю, как он на мои слова реагирует. Парень прямо на глазах меняется, поднял голову, смотрит на меня, старается ничего не упустить, даже появились признаки весёлости. Ну, думаю, парень ожил теперь можно говорить и на другие темы, но всё-таки решил его спросить: «Али, скажи мне, ты веришь тому, что я тебе сейчас сказал?» — «Да верю, про Вас солдаты говорят, что Вы старшина строгий, но справедливый, если надо то за солдата постоите, да и о нас заботитесь, вон, когда по боевой тревоге выезжали, другие роты жевали сухой паёк, а мы кашу, да борщ наваристый ели. Так что я Вам верю». Али говорил по-русски плохо, некоторые слова его я вообще не понимал, но смысл их улавливал, поэтому продолжал с ним разговаривать.