Приехали мы к ним на трамвае, подошли к большому деревянному дому, который весь утопал в зелени. Зашли в дом, хозяйка дома Эмма Викторовна, женщина лет пятидесяти, радостно встретила зятя и своих дочерей, и только затем обратила внимание на гостей, то есть меня и ещё двух девушек, которые приехали с нами. Вадим представил меня хозяйке, сказал ей, что я работаю в Польше, и поэтому он хорошо меня знает. Услышав это, хозяйка тут же пригласила меня сесть рядом с ней, а затем начала задавать мне вопросы, кто я, откуда, женат ли, как думаешь жить, когда вернёшься из Польши. Я ответил на все её вопросы, а насчёт женитьбы сказал: «Мне только 23 года и пока жениться не собираюсь, да и девушки пока не вижу такой, что бы мне годилась в жёны». Хозяйка немного подумала, а затем задумчиво сказала: «Да, Семён, Вы действительно ещё молодой, и можно сказать в юном возрасте, но время идёт, и не успеете оглянуться, как уже надо заводить семью. Так что я тебя прошу, ты присмотрись к моим дочерям, по возрасту они обе подходят тебе в жёны, обе воспитаны, хорошие хозяйки, так что если на ком из них женишься, то, жалеть не будешь. Для своих дочерей я ничего не пожалею, той, которая раньше выйдет замуж, подарю вот этот дом, а с другой дочерью мы будем жить в квартире, которая у нас имеется в центре города». Да думаю, вот это я попал.
В это время к нам в комнату буквально влетела её старшая дочь Эля и сразу к нам с вопросом: «О чём беседуем?» — «Да вот, я рассказываю Семёну, какие Вы у меня красивые девчонки и хорошие хозяйки» — «Ну а что Семён на это ответил?» — «Он согласился со мной, правда, же Семён?» — «Да, да, я согласен, сказал я, Вы действительно красивые девушки, особенно Эля». Эля кокетливо засмеялась и говорит мне: «Семён, пойдём на второй этаж, я покажу тебе свою спальню и поиграю на пианино». Поднимаемся на второй этаж по лестнице, Эля идёт впереди меня, я за ней. Смотрю на её фигуру, как бы приглядываюсь к своей будущей жене. У неё тонкая талия, перетянутая пояском, копна рыжих кудрявых волос, лицо красивое с едва видными веснушками, правда при разговоре она слегка заикалась. Но это не беда, я же понимаю, что она говорит и для семейной жизни этого достаточно. Помузицировала она минут пять, затем решила показать мне свою кровать, говорит: «Смотри, Семён, какая у меня хорошая кровать и широкая, и при этом упала на кровать и разбросала руки. Я в нерешительности стоял и не знал что делать, а она смотрит на меня и заразительно смеётся. Из этого сложного положения меня выручила её мать, она зашла в спальню, и позвала нас спуститься вниз за стол. Пообедали, чем Бог послал, а после обеда, на правах хозяйки Эля повела меня показывать свой сад.
Сад у них был большой, но очень запущен, деревья разрослись донельзя, их ветки спутались между собой, аллеи в саду заросли травой, за садом надо ухаживать, но видно некому. Хозяйке уже не под силу, а дочери постоянно в разъездах, они же артистки хоть и самодеятельные. Эля всё время, что-то говорила, а я ходил со своими мыслями в голове, думаю, нет, мне тут оседать нет смысла, да и жениться ещё рано, надо сначала закончить десять классов, а затем хотя бы техникум. С этими мыслями я и проторчал там до вечера, затем всей толпой уехали на вокзал, мы с Вадимом продолжать свой путь, а девчонки нас провожать. Эля от меня ни на шаг не отставала, что-то говорила, или советовала, а я думаю, говори, говори, скоро расстанемся и я о тебе забуду, а ты обо мне. Но, Эля на этот счёт была другого мнения, перед самой таможней она меня спросила: «Семён, когда мы встретимся снова? На следующий год, или может, ты раньше ко мне приедешь? Хорошо было бы, если бы мы поженились, то я бы с тобой поехала в Польшу, и помогала бы тебе во всём, а возможно мы в Польше бы и остались, ведь сумела же моя сестра, жена Вадима, получить польское гражданство?»
Её вопрос для меня был настолько неожиданным, что я сразу не нашёлся что ответить, но затем сказал: «Раньше отпуска, может, не получится, так что до следующего отпуска. А насчет того, что ты говорила я пока не думал, да и думать об этом пока рано». На этом мы с ней и расстались. Таможню с Вадимом мы прошли быстро, так ни каких запрещённых вещей у нас не было, если не считать несколько часов, которые я вёз на продажу, а ещё в Киеве я купил фотоаппарат «Зенит», в то время самый крутой и проигрыватель, под названием «Радиола», компактно спрятанный в чемоданчик.