Осматриваюсь. Здесь тоже все дорого. Но без лишней вычурности и пафоса. Со вкусом. Грубым, мужским вкусом. Интересно, что это за квартира? Чья? Таманского? Знает ли о ней Юта?
Юта…
О подруге и своем ей вранье думать больно. Поэтому и эти мысли я запихиваю куда-то на задворки, на полочку, обозначенную как «подумать потом». Нахожу чистое белоснежное полотенце и огромных размеров халат. Недолго колеблясь, дрожащими руками стягиваю с себя рубашку, брюки и нижнее белье. Захожу в душ. Дольше, чем мне бы того хотелось, настраиваю воду на новомодной системе и едва не всхлипываю от облегчения, когда теплые струи начинают бить по плечам.
Я не буду плакать.
Не сейчас.
И думать не буду.
Поджимаю дрожащие губы. Нахожу мочалку и гель для душа. Мужской. Выдавливаю каплю и быстро обтираю тело пенной мочалкой. В нос бьет отдаленно знакомый аромат. Кажется, гель и парфюм Таманского из одной неприлично дорогой серии? И сейчас я буду пахнуть им…
Последняя мысль удивительным образом будоражит все нервные окончания. Дыхание немного выравнивается, а кровь уже не беснуется в венах будто океан в ураган. По крайней мере на место страха приходит какое-то новое чувство. Будто бы каждая клеточка – маленький уголек. И с каждой секундой этот уголек разгорается все ярче и ярче.
Я вдыхаю аромат геля полной грудью. Снова и снова. Словно свыкаясь с мыслью, что этот аромат на мне – это правильно. Зависаю с мочалкой в руках дольше положенного. А когда прихожу в себя, понимая, что мои «десять минут» уже, наверное, на исходе, быстро ополаскиваюсь и выхожу из душа, кутаясь в полотенце. Обтираюсь и накидываю на голое тело махровый халат. Судя по размерам, тоже мужской. Как и все здесь.
Бросаю взгляд в зеркало. На меня смотрит раскрасневшаяся запутавшаяся девочка с горящими глазами. Девочка, что до сих пор не может поверить в собственную смелость. Или глупость. Да, Аленький, попала же ты в … передрягу.
Распускаю волосы и веду по ним пятерней, расчесывая. Длинные, ниже лопаток, слегка вьющиеся и густые. Я всегда ими гордилась. Тут же прохожусь по своему отражению критическим взглядом. И все же, что он во мне нашел? Таманский? Почему я? Да, не уродина. Глаза большие и доверчивые, губы пухлые, щеки румяные, носик аккуратный, вздернутый. Не дурнушка, но и не модель с обложки модного журнала. Простая, каких миллионы. Почему?
Ответ мне на этот вопрос вряд ли суждено узнать.
Грустно улыбаюсь своему отражению и слышу за дверью шаги. Сглатываю. Делаю пару глубоких вдохов и выдохов. Бессмысленно отсрочивать неизбежное. Плотнее кутаюсь в халат и выхожу.
В спальне темно. Лампы на прикроватных тумбах больше не горят. И весь свет – это отблески огней за окнами и сияние луны в безоблачном ночном небе.
После яркого света ванной моим глазам требуется немного времени, чтобы привыкнуть и начать что-то различать в темноте. Оттого я не сразу замечаю Таманского. А когда понимаю, что он сидит в кресле в углу комнаты и смотрит на меня, против воли вздрагиваю.
Он это замечает. Темно, но вижу, что хмурится.
Я сжимаю пальцами полы халата и слышу приказ, не иначе:
– Сними его, А-ля.
Глава 5.1
Дрожь прокатывается вдоль по позвоночнику.
Сердце в груди бахает.
Я медлю.
Дышу взволнованно и часто. Пытаюсь разглядеть в полумраке лицо Юрия. Не получается. Картинка от волнения перед глазами плывет. В ушах барабаны стучат. Сглатываю вязкую слюну, слышу новое и требовательное:
– Аля.
Ждать Таманский явно не любит…
Разжимаю пальцы и тянусь к поясу халата. Сгорая от смущения, не с первого раза справляюсь с узлом. А когда развязываю, нервно переступаю с ноги на ногу, жмурюсь и позволяю халату прокатиться по плечам и упасть к моим ногам.
Холодом обдает.
Я замираю.
Жду реакции мужчины, все еще не открывая глаз. Мне кажется, что сейчас он подойдет. Возможно, поцелует? Или будет трогать и ласкать? Но… нет. Долгие десять секунд, что я успела мысленно отмерить, ничего не происходит. И тогда я решаюсь. Распахиваю глаза и давлюсь вздохом от того, каким внимательным и жадным взглядом гуляет по моему нагому телу Таманский.